Как же выматывает томительное ожидание… Серьезно, для меня безмолвно, бездейственно ждать чего-либо важного будет, пожалуй, самым сложным в жизни. Но вновь срабатывают игровые поднастройки: в реальности я давно бы сломался неподвижно лежать на холодной земле, периодически осматривая полосу проволочных заграждений сквозь оптический прицел. А сейчас лежу и даже как бы и ничего, терпимо… Благо, что за несколько часов перед выходом ничего не ел и пил по минимуму, и с собой из запаса еды взято только пара сухарей да малая горсть сахара. В принципе, стандартный снайперский паек на «охоте» — силы подкрепит и достаточно. Не жирная тушенка, после которой потянет в сон, захочется разом выпить полфляги, а то и до ветру отлучиться. Это все «дома», в блиндажах…
— Вон они, на два часа.
Разведчик с биноклем, сержант Михаил Стягов — по совместительству командир приданного мне отделения — указывает на шевелящиеся у ограждения фигурки немцев. Посмотрев в сторону указанного направления — просто представив перед собой циферблат и по часовой стрелке определив куда смотреть, ничего сложного! — я замечаю смутные, размытые вражеские силуэты у колючки.
— Молоток Миха, заметил «языков»! Ну что, командуй своим, подойдем поближе и подождем, пока проберутся сквозь заграждение…
Глава 3
3 мая 1942 года. Декретное время: 1 часов 22 минуты. Полоса проволочного заграждения у позиций 63 горнострелковой дивизии.
Разведчики ползут вперед в лучших традициях казаков-пластунов — быстро и бесшумно, едва привставая над землей. Стараюсь не отставать от них и я, благо, что навыки осназовца предполагают подобные умения. Хотя ползать по-пластунски я научился в далеко прошлом — спасибо занятиям САМБО в детстве, где данное упражнение использовалось для разогрева. Вот только одно дело перемещаться на скорость, на матах — и совсем другое делать тоже самое на неровной почве, сквозь которую то и дело проступают камни. Причем когда главное условие твоего движения — максимальная бесшумность и незаметность.
Вся группа успешно добирается до места засады, определенного Михаилом метрах в двадцати пяти от предполагаемой точки выхода немецких диверсантов у самого заграждения — там нет мин. Дальше только ждать — и я жду, намертво прильнув к оптическому прицелу. Мне кровь из носа нужно выявить вражеского офицера прежде, чем я и остальные разведчики, вооруженные кто наганами с «Брамитом», кто трофейными автоматами, откроем огонь. И остается только молиться, чтобы командир разведгруппы противника был достаточно информирован о планах будущего наступления.
А если нет? Есть конечно у меня мыслишка надоумить его назвать известную мне дату и время начала атаки, а также предупредить о морском десанте, вот только поведется ли? Или разведчиков ведет не хотя бы относительно информированный офицер, а какой-нибудь служака унтер, мышление которого не выходит за рамки поставленной боевой задачи?!
Ладно, отбросим сомнения в сторону. Сейчас первоочередная задача — определить командира противника и взять его живым. Все остальное вторично…
Естественно разведчики противника выходят на задание не в общевойсковой форме, а в камуфляже и маскхалатах без знаков различия. Вполне может быть, что и документы они оставляют «дома», ровно, по аналогии с советскими «пластунами». В этой ситуации командира разведгруппы возможно определить только по ведущей социальной роли в подразделении — проще говоря, кого бойцы слушаются, тот и командир. Вооружение, кстати, тоже никак не поможет с выявлением офицера или унтер-офицера — большинство вражеских разведчиков, как собственно и мои временные бойцы, вооружены автоматами. Хотя есть некоторые и с карабинами… Плюс еще гранаты, пистолеты, ножи. Н-да, задачка нам выдалась не из легких…
В темноте в оптический прицел видно очень плохо — но все же в моменты, когда над нашими позициями запускаются осветительные ракеты, я успеваю разглядеть противника. И чем ближе он приближается — полнокровное отделение кстати, десять человек — тем все сильнее, тяжелее бьется мое сердце. И в тоже время определить вражеского командира оказалось не столь и сложно — держась чуть в стороне от аккуратно режущих проволоку фрицев, он то и дело поглядывает в бинокль в сторону советского боевого охранения. Последних, кстати, мы заранее предупредили о возможном боестолкновении в зоне их ответственности, так что сюрпризов с «дружеским» огнем быть не должно.