Первые нападающие добрались ко мне редким ручейком — молодцы демоны, качественно отвлекли на себя основную массу противника. Мне же в этой ситуации было не до рефлексии, чтобы не смяли, приходилось работать максимально жёстко, даже агрессивно. Но, как ни странно, теперь вид самых кровавых ран у послушников больше не вызывал в моём организме прежней отрицательной реакции.
Одержимые поголовно использовали Посохи судьи, что могло бы их, в теории, сделать подвижнее меня. Но, к счастью, все они больше полагались на силу, чем на ловкость. Мне пришлось постепенно отступить в глубь прохода, поскольку он быстро переполнился трупами. Здесь меня чуть было не зажали в глухом углу у стены. Выручила Сира, выпустившая издали Ледяную волну. Заклинание продержалось всего пару секунд, но мне хватило времени для прорыва из окружения.
Отступив вглубь коридора, к трещинам с лавой, я нашёл удобный для обороны пятачок. Напирающие ряды врагов здесь приходилось сдерживать только на узком промежутке. При этом задние послушники напирали так, что некоторые передние сами срывались с обрыва в лавовый провал.
Как долго это продолжалось — понятия не имею. Мне казалось, что я уже не одну жизнь провёл здесь, изнывая от жара, но мобилизуя все силы, для того чтобы двигаться максимально быстро.
Но, в какой-то момент, вдруг ясно осознал, что уже не сражаюсь против прежней густой толпы, и теперь мне противостоят только разрозненные враги. Как ни странно, биться от этого стало не только не легче, а наоборот, гораздо сложнее. Видимо, все более тупые и относительно неумелые бойцы выбыли первыми, оставив напоследок лишь самых опытных ветеранов. И сейчас эта четвёрка послушников выжимала из меня все соки. Если бы не невероятное качество волшебной брони, мой путь действительно мог бы закончиться здесь. Получив очередной могучий удар в спину, я едва не свалился в ближайшую лавовую трещину, где всё ещё вяло ворочались последние из сброшенных туда одержимых. Лишь чудом мне удалось перевести прямолинейное скольжение в пыли на вращение, дотянувшись правой ногой до стены.
Пришлось менять тактику на ходу. Если уж в мечном бою враги меня превосходят, посоревнуемся с ними в паркуре.
Прыжки через разломы с попытками подловить противника в воздухе быстро выявили моё явное преимущество в этом виде спорта. Буквально пять минут — и я остался один-на-один с последним оставшимся врагом. Ему мне удалось наглядно продемонстрировать, зачем мечу нужна гарда, скользнув клинком Уризеля вдоль его Посоха судьи. Затем осталось лишь произвести добивание, что я и сделал с чувством хорошо выполненного долга.
Не торопясь бредя назад в зал со Спящим, я внезапно вспомнил, что послушников ведь перебил далеко не всех. Их изначально было больше, минимум на треть! Где же остальные пару десятков? Сира! Может, она в опасности?
Сорвавшись в бег, я мгновенно выскочил к галереям. Нет, с Сирой всё в порядке. Вот она, выглядывает из-за колоны в зал, где по-прежнему слышно утробное уханье моих демонов, и разъярённые вопли послушников.
О, кстати! Прохожу в дальнюю от спутницы галерею, извлекая из инвентаря последний свиток призыва демона. Всё, четвёртый пошёл.
Выхожу в зал. Ан нет, на данный момент уже не четвёртый, а всего лишь второй. Два демона уже лежат неподвижными тушками среди трупов послушников.
Стоп, трупов? Они же должны быть неуязвимы! И здесь обращаю внимание, что от Спящего к врагам, с размеренностью метронома, летят огромные огненные шары. Вот сейчас один из них, попав в одержимого, покрыл его плёнкой огня — как будто на гада плеснуло напалмом.
Я покрутил головой в поисках Кор Галома. Вон этот ублюдок, стоит у каменной хрени, похожей на обрубок мусоропровода, с барельефом морды старого орка на крышке. Ага, это наверняка хранилище сердца шамана, ряд подобных алтарей идёт по кругу, вдоль всего возвышения со Спящим. В игре всё выглядело далеко не так монументально.
Запомним на будущее, а пока надо разобраться с главным врагом. Если честно, я даже где-то могу его понять. Жажда силы — вполне себе нормальное свойство любого человека. Но силу надо искать в себе, а не заимствовать. И при этом, желательно, не становиться конченой сволочью… Хотя это я лукавлю сам с собой. Посмотрев правде в глаза, всё, с некоторых пор, просто стало для меня слишком личным. Этого человека я ненавижу настолько, что уже совсем не важно, происходит это благодаря, или же вопреки чему-то. Так есть.
Мы встретились взглядами, и я шагнул вперёд, перехватив Уризель наружным хватом.