— Не знаю, — пожал Самед своими круглыми плечами. — Я в это время был в Москве.
— Но вы рассказывали мне о некоторых подробностях... — напомнил я.
— Да, да. Две «девятки» и белая «вольво», — вспомнил он. — Но это мне самому рассказали. И, вы правы, создалось впечатление, что моего троюродного брата на площади Ахундова ждали.
— Еще вопрос, — сказал я. — Могу я пользоваться услугами вашей криминалистической лаборатории? Хотя бы через вашего человека, который мне должен позвонить. Новруз Али-заде, если не ошибаюсь...
Самед задумался.
— Не думаю. Вернее сказать, не знаю, на кого там можно будет положиться... Единственное, что могу обещать, — ваши материалы будут доставляться для экспертизы в Москву и обрабатываться в ваших лабораториях в первую очередь. По коммерческой цене. Об этом еще нет договоренности, но считайте, что она уже есть. Что еще?
— Чеченцы, — сказал Солонин. — Я слышал, они у вас вольготно себя чувствуют?
— Мне тоже это не нравится, — вздохнул Самед. — Но такова реальность. Президент не может не считаться с общественным мнением. После того как в Баку погибли десятки мирных граждан при вводе советских войск, после той помощи, что Россия оказала сепаратистам в Карабахе...
Его голос звенел от волнения. Теперь перед нами был не милый азербайджанский мальчик, всю жизнь проживший в уютной арбатской квартире, а воин Аллаха, чьи глаза сверкали от праведного гнева.
— Только не надо заводиться, — спокойно сказал Витя. — Я хотел спросить о другом. Не так давно мне пришлось предотвратить захват самолета группой чеченцев. Они четко идентифицировали меня как русского. Полагаю, они уже на свободе. Не сомневаюсь, они уже здесь, в Баку, куда и собирались. Что, если они меня узнают? Один из них — некто Ибрагим Кадуев, с длинной бородой. При встрече я обязательно укорочу ему бороду, если он начнет выступать. Но как это скажется на нашей легенде?
— Словом, мы успели наследить, — сказал я. — И хотим знать, существует ли вариант нашего отхода на случай, если будем разоблачены.
— Не хотел бы об этом даже думать, — вздохнул Самед, снова занявшись своими четками. — Но вопрос правомерный. Что я могу для вас сделать? Разве что оставить своих телохранителей?..
Мы с Витей переглянулись.
— Зачем они нам? — спросил я.
— Человек моего ранга, не нуждающийся в охране, внушает подозрения, — откликнулся Витя. — Поэтому господин Косецки будет меня сопровождать на рауты и деловые встречи. Хотя есть ситуации, когда я хотел бы обойтись без него. Вы понимаете меня — как мужчина?
— Понимаю, — вздохнул Самед, и четки стали быстрее передвигаться под его пальцами. — Соблазнов тут хватает. Русских девушек почти не осталось, но есть очаровательные полукровки. И все они, насколько я знаю... — он переглянулся со своими нукерами, — на учете в госбезопасности.
— Я бы предпочел, чтобы они были на учете в венерологическом диспансере, — буркнул Витя.
— В этой гостинице презервативы — ходовой товар, — опять вздохнул Самед.
Мы на минуту замолчали, обдумывая открывающиеся перспективы. Только не хватало в результате оперативно-розыскных мероприятий подхватить триппер. И привезти в Москву в качестве подарка из солнечного Азербайджана.
Я опасливо посмотрел на Витю. Гот, освоившись с ролью человека из высшего общества, продолжал фланировать по комнате. Ему явно не хватало тросточки.
— Это на станции Ховрино, — сказал Меркулов Грязнову по телефону. — Гам уже работают следователи. Состав отогнали в тупик. Посмотри сам. Это моя просьба к тебе.
— Костя, при всем моем уважении... — вскинулся Грязнов. — Ну какое это имеет ко мне отношение? Какое-то жулье загрузило в цистерны песок вместо бензина. Это не мой вопрос, пойми наконец!
— Это имеет отношение к командировке Турецкого в Баку, — сухо ответил Меркулов. — Уверен, что это так.
— Чьи хоть вагоны? — вздохнул Грязнов. — Наши? Какое это имеет отношение к Баку, не понимаю...
— Такое, что сегодня утром был убит генеральный директор одной тюменской компании, — сказал Меркулов.
— Слышал, телевизор смотрю иногда. Но это в Тюмени. А я, чтоб ты не забыл, работаю в московском розыске.
— Послушай, — Меркулов уже начал терять терпение, — что за манера отпихиваться, не выяснив всех обстоятельств дела? Там нефть — и здесь нефть. Там убивают — и здесь убивают. Там похищают людей — здесь похищают составы с бензином. И убили этого «генерала» именно после истории с этим составом. Хочешь, чтобы это дело передали вам официально? За этим дело не станет. Считай, уже передано.