Петрович
Петрович взболтал мутный остаток в бутылке, запрокинул голову и влил в себя кислую рубиновую влагу. Он сморщился и отбросил опустевшую посудину в сторону. Бутылка покатилась по кафелю и с гулким противным звуком раскололась, ударившись о стену. «Шабли, что за гадость», — пробормотал он, закинул в рот сухариков с беконом, чтобы перебить противный вкус и пошел вдоль полупустых полок к любимой стойке с крепким алкоголем. Когда солнце опустилось за высотками, он был готов — и к вечернему рейду и в другом смысле. Впрочем, в ином состоянии Петрович из своего бронелогова выйти и не пытался — не хватало смелости.
Да и выпитое уже не всегда помогало. Вот и сейчас жидкая отвага нервно плеснулась у него внутри, когда железо на входе сомкнулось за спиной, но Петрович взял себя в руки, глотнув из стальной фляги, уселся на велосипед и, поскрипывая погнутым ободом колеса о вилку, поехал в сторону жилого массива, точнее сказать, некогда жилого.
***
Наблюдатель-один выдал себя форточкой. Она, видимо, мешала обзору, и боец открыл её, зафиксировав в таком состоянии. Петрович вытер длинное сапожное шило о засаленную брючину и прикрыл форточку обратно. Он вообще любил порядок или точнее привычный уклад вещей, ну и их взаимное расположение.
Потом он наткнулся на работу Шмакодявки. Педантично проверил «прививку от зомби», как он называл финальный прокол на голове и, удовлетворенно хмыкнув, направился дальше. Остальной разведотряд искать вовсе не пришлось, стёртая пыль на стеклах в окнах второго этажа, плотно зашторенный проем на третьем и запах сигаретного дыма – нечастый гость сегодняшних улиц города.
Петрович проскрипел до середины улицы на велосипеде. Он знал, что представляет собой отличную мишень, так же, как и то, что его внешность не выглядит угрожающе. Он хлебнул из фляги, накинул на голову капюшон потёртого плаща и, покачиваясь, направился к самой подозрительной на его взгляд двери. Та, скрипнув, приоткрылась навстречу и в открывшийся проем просунул голову один из разведчиков. В правую руку Петровича скользнул из рукава туристический топорик.
***
Полковник
Дмитрий Кириллович с Гоблином по старому обычаю несуществующей ныне страны беседовали на кухне, хотя, думается, сама кухня едва ли была сосредоточением советских традиций. И её тридцатиквадратный размер и столешница из тёмного с прожилками камня на разделочном столе, да и просто плотные жалюзи на шторах свидетельствовали скорее о волчьем оскале буржуазии. Однако, посиделки за монументальным дубовым столом наверняка были нередкими. Эксклюзивный коньяк, высокая кухня, белоснежная кружевная скатерть. А сейчас дерево было накрыто копеечной бумагой, на которой тонкими черными штрихами была нанесена подробнейшая карта города. И два мужчины за столом пили не «Курвуазье» и даже не «Хеннеси», а вполне обычный (хоть и очень неплохой) чёрный чай без сахара.
— Вот смотри, Дмитрий Кириллыч, – сказал майор и начал прорисовывать кружочки зеленым маркером на карте. – Мы отследили всего двух человек. Один, точнее одна – девушка, перемещается ранним утром, логики в маршрутах не замечено. Мы её видели здесь, тут и вот тут. Последний раз недалеко от базы наблюдателя-два. Захватить не удалось, её просто не нашли! Это было три дня назад. Больше она не показывалась.
— А что, кстати, наблюдатель-два?
— Часа четыре назад должен был доложить о ситуации, не доложил.
— Направил к нему проверку?
— Нет пока, утром.
— Ну, добро. Что ещё?
— Второй человек был замечен вот тут, — майор вооружился маркером другого цвета и обвел сразу целое здание. – С ним проще, он не покидал территории своего укрепления.
— Укрепления?
— Да, настоящая крепость. Сварено и склепано из подручных средств, но выглядит внушительно. Настолько, что штурмовать в лоб я бы не стал без тяжелого вооружения
— Ого – присвистнул Дмитрий Кириллович уважительно.