— Ваше высокопревосходительство, на поврежденном «канопусе» дали ход не меньше четырнадцати узлов, он уходит. «Полтава» с «Севастополем» начали отставать, «Император Николай» тоже сбавил ход.
От нахлынувшей злости Степан Осипович чуть не выругался, от гнева едва сдерживался. И было отчего — победой только поманили, и в том его вина, что попытался погнаться за двумя зайцами, а поговорка оправдалась. И что хренова — потопили только три бронепалубных крейсера, а пару бросили недобитыми, и тех скоро отремонтируют.
— Преследуем полчаса, если дистанция не сократится, а возрастет, то погони дальше не будет. Предоставим ночь для атак миноносцев. Главную задачу мы совершили — провели транспорты с войсками в Цинампо, и попутно победили в сражении. Чего еще больше нам желать⁈
— Так оно и есть, ваше высокопревосходительство!
Вот только, несмотря на уверенность, в голосе контр-адмирала Моласа явственно прозвучала и досада. Михаил Павлович все прекрасно понимал — упущенная победа позволит неприятелю снова собраться с силами. Теперь без подхода 2-й Тихоокеанской эскадры одолеть японцев вряд ли выйдет, и война затянется еще на год, не меньше.
Какой шанс упущен!
Именно на новые эскадренные броненосцы типа «Бородино», главную силу 2-й Тихоокеанской эскадры, русские адмиралы с царем возлагали большие надежды…
Часть третья
«РАЗВИЛКА ИСТОРИИ» зима-весна 1905 г. Глава 24
— Японцы воюют потому, Евгений Иванович, что не желают разделить судьбу Китая и Кореи. Не хотят быть ограбленными, напротив, сами жаждут грабить своих соседей. У Китая они отняли Формозу, а корейскую территорию хотят подгрести под себя полностью, дележ их не устраивает. И наш Сахалин, понятное дело — в недрах острова есть каменный уголь и нефть, а последняя нужна для кораблей, как я вам не раз говорил.
Военный министр отпил из кружки горячего чая, чувствуя легкую тошноту — морские вояжи его утомляли, тем паче сейчас было волнение, постоянное для этого времени года. Но добираться до Пхеньяна по суше еще тягомотнее, займет несколько суток и вымотает изрядно. Железной дороги еще нет, хотя до Ялу строят одноколейную узкоколейку, используя труд нескольких тысяч китайских рабочих. Зато из Дальнего до любой более-менее удобной гавани на корейском побережье путь короткий, всего сутки. А сам полуостров неширок — и двухсот верст нет, причем рассечен он горными хребтами ближе к восточному побережью, так что прибрежная равнина только с запада, наиболее густо заселенная. Населения больше, чем в обширной Маньчжурии, примерно двенадцать миллионов против десяти. Причем, сейчас крайне недружественно настроенных против японцев жителей, ведь те фактически оккупировали «Страну Утренней Свежести». И к русским войскам отношение корейцев изменилось — из враждебного, в лучшем случае нейтрального, разительная перемена в сторону почти дружеского. Лишь в городах было немного тех, в основном чиновники и крайне малочисленная интеллигенция, что сейчас открыто перешли на сторону завоевателей. Ведь те не «белые», а такие же азиаты, как они, и лучше служить императору Японии, чем его жалкому подобию у себя на родине.
— Провели эскадру вице-адмирала Скрыдлова — но это не удача, а результат торпедирования одного вражеского броненосца и серьезных повреждений еще двоих. Тех самых, Алексей Николаевич, что в Чемульпо потом месяц отстаивались. Жаль, не удалось их снова повредить, только миноносцы с минными катерами зря потеряли.
— Ничего, наступать начнем — дойдем до Сеула, а там Чемульпо рядом. Нашим войскам полтораста верст только пройти, зима холодная, подмерзло — теперь здешние «дороги» препятствовать продвижению не будут. Должны пройти — слишком большие потери у японцев. Они своих солдат совсем не жалеют, на убой гонят — кадровых вояк мы уже наполовину выбили, а запасные куда хуже их воюют. Но будет гораздо лучше, если сами корейцы их резать начнут повсеместно, у нас меньше потерь будет. Они их, конечно, потихоньку убивают, но ополчение и партизаны, а нам нужна из них настоящая армия, обучить и вооружить только нужно.
— Винтовки есть, патроны тоже — китайских и японских трофеев хватает. Офицеров и унтеров опытных в достатке, как и японского обмундирования с захваченных складов. Только учти, Алексей Николаевич — тот десяток батальонов, что ты сформировал без согласия Петербурга, и пара-тройка тысяч носильщиков при каждой Сибирской бригаде, и вдвое больше кули при дивизиях, это ведь и нам будущая угроза. А ну как дела иначе повернутся, и корейский ван по недомыслию своему решит снова дружить с японцами. Но уже против России, а «рыжеволосые» ему в том помогут.