— Гвардейцам повезло, — рядом хрипло задышал великий князь Кирилл Владимирович — лицо постепенно возвращалось цветом из бледного в чуть розоватый, привычный, естественный.
— Везет тем, кто сам везет, — пробурчал наместник, и стал в бинокль рассматривать ведущие бой корабли отряда и их противников. «Ясиме» уже досталось, броненосец не стрелял, возвращая башенные стволы в диаметральную плоскость — со скорострельностью у него не очень, всего на четыре залпа, потом вынужденный перерыв. Корабли Ухтомского избрали своей общей целью бывший британский «канопус», тонкая броня которого противостоять двенадцатидюймовым снарядам просто не могла, да и 210 мм орудия могли натворить много чего нехорошего японцам своими увесистыми семипудовыми снарядами. Не шестидюймовые пушки, калибр все же внушительный. И хотя «Сагами» пока выглядел неповрежденным, можно было не сомневаться, что воюющие с первого дня войны артиллеристы русских броненосцев начнут не просто попадать, изобьют врага.
В самом конце шла дуэль между небольшим броненосцем итальянской постройки и перевооруженным балтийским «тараном» — самыми маленькими по водоизмещению кораблями. «Гарибальдиец» был буквально «залит» броней, в этом отношении значительно превосходя более крупных и длинных «асамоидов». Старые девятидюймовые пушки были бы бесполезны против его «панциря», однако германские 238 мм или 24 см (как их сами именовали немцы, округляя цифры) орудия по расчетам могли проломить броню, и этих пушек в бортовом залпе пять. Но пока точнее стрелял «Касуга», и старому «императору» приходилось туго. Но броненосец в девять с половиной тысячи тонн держался стойко, и не обращая внимания на разрушения, продолжал вести ожесточенную перестрелку. Понятно, что к германским пушкам толком не привыкли, но то дело времени и нет ничего лучшего для обучения, чем стрельба в реальном бою, а не на учениях по щитам.
— А ведь «Идзумо» серьезно поврежден, ваше высокопревосходительство, на нем продолжается пожар!
— «Пересвет» с «Ослябей» бьют вдвоем по слабейшему кораблю, потому тот и горит. Зато «Победе» достается за двоих.
Витгефт как всегда был хладнокровен, и внимательно наблюдал за ходом сражения. Действительно — бой броненосцев пара на пару шел ожесточенный, противоборство практически равное. Если бы на «Ретвизане» вместо шестидюймовых пушек установили германские 172 мм, какие стояли на «Победе», удалось бы частично компенсировать огневой перевес «чилийских» броненосцев с их длинноствольными 190 мм пушками. А так оба русских корабля, словно через густые деревья, продирались сквозь высоченные всплески от разрывов вражеских снарядов.
— Жаль, немцы обещали изготовить нужные нам семидюймовые пушки только к октябрю — они сами лихорадочно строят свои «брауншвейги». Так что вооружение «Ретвизана» с «иноками» затянется, но к началу следующего года они будут перевооружены.
— К этому времени, ваше высокопревосходительство, война закончится — с приходом эскадры вице-адмирала Чухнина мы получим подавляющее превосходство над японским флотом.
— Не торопитесь с выводами, Вильгельм Карлович, неужели вы решили, что англичане будут спокойно смотреть, как мы избиваем их единственного союзника. Зря ли новейшие «Дунканы» и «Кресси» пришли в Вей-Хай-Вей⁈ Они ведь тут рядышком, до Шаньдуня только дотянутся.
— База не имеет укреплений, и англичане прекрасно знают, что стоит фельдмаршалу направить одну дивизию, как она будет взята с суши. А китайцы пропустят наши войска через свою территорию в обход Печелийского залива, достаточно послать тех же казаков.
— А что это даст, начнись настоящая война⁈ Море мы проиграем вчистую, японцы высадят в Вей-Хай-Вее десант — там будет сильный гарнизон с артиллерией. Даже заняв Корею, мы не добьемся победы, наоборот — все наше побережье будет в досягаемости ударов англо-японского флота. Нет, победить в такой ситуации мы не сможем, более того, находясь на южном берегу, мы в любой момент можем получить десант в собственном тылу. И сами окажемся в окружение, если займут Сеул.
Наместник выругался — исходящая от Англии угроза была вполне осязаемой. А после поставки четырех броненосцев, генерал-адмирал не сомневался, что в Лондоне в любую минуту могут объявить о каком-нибудь «дружественном нейтралитете». И уже вполне официально, не объявляя войны России, передать японцам полдюжины броненосцев и десяток крейсеров, даже вместе с экипажами. А заодно запретить заходы кораблей эскадры Чухнина во все порты для принятия угля, и ограничить отгрузку топлива для французских и германских пароходов, что идут угольщиками.