- Делай, как она говорит тебе, дурак, - закричал сир Джорах. - Иначе они убьют всех нас. Визерис расхохотался.
- Они не посмеют убить нас. Это им запрещено проливать кровь в священном городе... а не мне. - Он приложил острие меча к груди Дейенерис и провел им по ее животу. - Я хочу получить то, зачем прибыл сюда, - сказал он сестре. - Я хочу корону, и он обещал мне ее. Он купил тебя, но не заплатил. Скажи ему, что я хочу получить то, что мне причитается, или я заберу тебя назад... Тебя и драконьи яйца. А он может взять своего паршивого жеребенка. Я вырежу подлеца и подарю ему.
Меч пронзил шелка и кольнул пупок. Визерис плакал, Дейенерис видела это, он плакал и хохотал одновременно, этот человек, который прежде был ее братом. Вдали, словно где-то в другом мире, Дени слышала рыдания Чхику; она не смела переводить, в страхе перед кхалом, который мог привязать ее к собственному коню и протащить до самой Матери гор. Дени положила руки на плечи девушки и сказала:
- Не бойся, я сама скажу ему.
Дени не знала, хватит ли у нее слов, но когда она договорила, кхал Дрого произнес несколько отрывистых предложений на дотракийском, и она увидела, что он понял ее.
Солнце ее жизни спустился вниз с высокой скамьи.
- Что он сказал? - спросил человек, который был ее братом.
В зале стало так тихо, что она слышала колокольчики в волосах кхала Дрого, мягко певшие при каждом его шаге. Кровные всадники следовали за ним, как три медные тени. Дейенерис похолодела.
- Он говорит, что ты получишь великолепную золотую корону, от которой затрепещет любой человек...
Визерис улыбнулся и опустил свой меч. Это было печальнее всего, эта его улыбка так мучила ее потом.
- Только этого я и хотел, он сам обещал мне! Когда муж, солнце ее жизни, подошел к ней, Дени обняла его за плечи. Кхал произнес слово, и кровные всадники бросились вперед. Квота схватил человека, который был ее братом за руки, Хагго раздробил ему руку резким поворотом огромных ладоней. Кохолло вырвал меч из обмякших пальцев. Но даже теперь Визерис еще ничего не понял.
- Нет, - закричал он, - вы не смеете прикасаться ко мне, я - дракон, я дракон, и я получу корону!
Кхал Дрого расстегнул пояс, медальоны его были отлиты из чистого золота, массивного и украшенного, каждый был величиной в руку человека. Кхал выкрикнул приказ. Рабы потянули с очага тяжелый кухонный котел, вылили отвар на землю и вернули горшок в огонь. Дрого бросил в него пояс и принялся невозмутимо смотреть на медальоны, покрасневшие и начавшие оплывать. Дени видела, как пламя пляшет в ониксе его глаз. Раб подал кхалу пару толстых перчаток из конского волоса, он натянул их на руки, даже не поглядев на невольника.
Визерис завопил отчаянным тонким голосом труса, увидевшего свою смерть. Он брыкался и вырывался, скулил как пес и рыдал как дитя, но дотракийцы крепко держали его. Сир Джорах пробился к боку Дени, положил руку на ее плечо,
- Отвернитесь, моя принцесса, умоляю вас.'
- Нет. - Она сложила свои руки на вздувшемся животе, защищая дитя.
Наконец Визерис поглядел на нее.
- Сестра, прошу... Дени, скажи им... пусть они... милая сестрица...
Когда золото наполовину расплавилось и начало растекаться, Дрого потянулся к пламени и выхватил горшок.
- А вот и корона! - взревел он. - Вот и корона для тележного короля! Кхал перевернул горшок над головой человека, который был ее братом.
Вопль, который издал Визерис Таргариен, когда жуткий железный шлем прикрыл его лицо, ничуть не напоминал человеческий. Ноги его выбили отчаянную дробь по утоптанной земле, движения их замедлились, остановились. Капли расплавленного золота стекали на его грудь, воспламеняя алый шелк... но ни капли крови не было пролито.
Он не был драконом, подумала Дени, ощутив неожиданное спокойствие. Огонь не может убить дракона.
ЭДДАРД
Он шел через крипту под Винтерфеллом, как ходил тысячу раз до этого. Короли зимы следили за ним ледяными глазами, а лютоволки у их ног поворачивали огромные каменные головы и рычали. Он подошел к последней гробнице, где спал отец его, возле Брандона и Лианны.
- Обещай мне, - шепнуло изваяние Лианны. На нем была гирлянда из бледно-голубых роз, глаза сестры плакали кровью.
Эддард Старк вздрогнул, сердце его колотилось, простыни перепутались. В комнате было темно как в яме, кто-то барабанил в двери.
- Лорд Эддард, - позвал громкий голос.
- Мгновение. - Ничего не соображавший, нагой, он прохромал через темную палату. Когда он открыл дверь, то обнаружил там Томарда с занесенным кулаком и Кейна с Тоненькой свечой в руке. Между ними стоял личный стюард короля.
Лицо его могло быть высеченным из камня, настолько мало оно показывало.
- Милорд десница, - проговорил стюард, - светлейший король требует вашего немедленного присутствия. Итак, Роберт вернулся с охоты. Время закончилось.
- Мне потребуется несколько мгновений, чтобы привести себя в порядок. Нед оставил человека ожидать снаружи.
Кейн помог ему одеться. Белая льняная рубаха и серый плащ, брюки, разрезанные вдоль заключенной в лубок ноги, знак должности и в последнюю очередь - пояс из тяжелых серебряных звеньев. Он спрятал валирийский кинжал на груди.
Кейн и Томард повели его через внутренний двор. В Красном замке было темно и тихо, луна невысоко висела над стенами - еще не созревшая, но стремящаяся к полноте. На стене расхаживал стражник в золотом плаще.
Королевские покои находились в твердыне Мейегора, массивной квадратной крепости, истинном сердце Красного замка, обнесенной стенами двенадцати футов толщиной и окруженной сухим рвом, усаженным железными шипами. Это был замок внутри замка. Сир Борос Блаунт охранял дальний конец моста, белая стальная броня казалась призрачной в лунном свете. Оказавшись внутри, Нед миновал еще двоих рыцарей Королевской гвардии. Сир Престон Гринфилд стоял у подножия ступеней, а сир Барристан Селми ожидал у дверей королевской опочивальни. Трое людей в белых плащах, подумал он, вспоминая, и странный холодок пробежал по его спине. Лицо сира Барристана было бледнее брони. Неду хватило лишь одного взгляда на него, чтобы понять, что случилось нечто ужасное. Королевский стюард отворил дверь.
- Лорд Эддард Старк, - объявил он.