Они дошли до спортивной площадки. Внимание Криса привлекло какое-то движение на земле около турников.
– Я что-то видел, – сказал он мальчишкам, которые не желали останавливаться.
– Идем, – сказал Боб, – там ничего нет.
– Но я точно что-то заметил! – повторил Крис.
– Ты разглядел?
– Нет. Я видел только движение.
– Вот и не рассматривай, – сказал Боб. – Возможно, это плохой.
– Он следит за нами? – спросил Крис.
– Иногда. Обычно ему нет до нас никакого дела, он редко здесь появляется. Но сейчас, наверное, будет следить внимательнее.
– Как он выглядит?
– Когда как, – сказал Джон. – Чаще он ходит здесь, как здоровый жирный кот. Реже – сидит где-нибудь, как жаба. Мерзкое животное… Но пару раз я видел его настоящее лицо… – мальчик побледнел.
– Он страшный? – продолжал расспрос Крис. Джон кивнул.
– Один раз я видел старого тощего старика в капюшоне. Кожа обтянула кости на лице, глаза вываливались наружу, а гнилые зубы торчали изо рта. Когда я встретил его во второй раз, он заметил меня и сразу изменился: он стал толстеть прямо у меня на глазах и толстел до тех пор, пока его плащ не стал рваться на его жирном животе. А потом прямо из этого живота стали расти огромные черные паучьи лапы. И, ты мне уж поверь, их было очень много. Очень много! Они были длинные и волосатые. Его старое лицо тоже стало толстым настолько, что подбородок свисал до его груди. Когда он увидел, что я испугался и у меня отвисла челюсть, он метнулся в мою сторону. Я бросился бежать, а он остановился и долго смеялся надо мной. Он просто меня пугал…
– Все равно ты очень смелый, – сказал Крис.
– Мы идем в этот дом? – спросил Боб, указывая пальцем на дом Палмеров.
– Я и не заметил, как мы сюда дошли, – удивился Крис.
– Точно также, как я не заметил, что прошло уже пятьдесят лет, а то и больше… – сказал Боб и зашел во двор дома.
Крис прошел вперед, взялся за ручку и открыл дверь. Дом открылся перед ним не таким, каким он его знал, он был жилым: мебель была на своих местах, не тронутая странным временем, кругом царил порядок, было прибрано, а краска и обои оставались на положенных им стенах и дверях. Крис прошел в кухню. Там тоже все вещи были на месте, посуда и коробки не были разбросаны на полу, а в воздухе не пахло Сплинтером. Точнее, воздух вообще не имел никакого запаха, и Крис сомневался, воздух ли это вообще.
– Вы знаете, кто здесь живет? – спросил Крис мальчишек.
– Здесь живут четыре человека, – сказал Боб. – Мы их видели, но только каждого по отдельности.
– А они вас видят?
– Не думаю, – сказал Джон. – каждый из них словно находится в своей отдельной камере. Они даже не видят друг друга…
– Я знаю их, – сказал Крис, – вернее, я знаю их историю о том, как они проиграли и оказались здесь.
– Недавно здесь стал появляться еще один… – сказал Боб. – Мы его раньше не встречали, но он бывает очень редко, поэтому мы не интересовались им.
– Вуди, – сказал Крис.
– Что?
– Я говорю: это Вуди, мой друг. Он и сейчас должен быть в этом доме и в этой плоскости. Или в какой-то из плоскостей, существующих в этом мире. Он еще не проиграл, он в игре. Как мы можем увидеть его?
– Это не всегда получается, – ответил Боб. – Нужно просто смотреть.
Крис пошел на второй этаж дома, мальчики шли следом. Крис с улыбкой рассматривал перила, которые, казалось, не так давно были покрыты лаком. Ступени не скрипели, чистые стекла были на своих местах в рамах. Однако дом не выглядел обычным: все предметы, находящиеся в нем, то казались прозрачными, то снова становились четкими. Что же здесь делает Вуди? И почему он не помнит потом ничего о том, что здесь происходит.
Подул сквозняк. Крис остановился. Откуда? Здесь даже воздух не движется, откуда взяться ветру?
– Ты его видишь? – спросил Криса Джон.
– Кого?
– Мужчину, – ответил мальчик.
Нет, Крис не видел мужчину, но он определенно кого-то или что-то почувствовал. Возможно, что Николас точно также чувствовал их присутствие в своем доме? Но как же Джек смог не просто нацарапать целое слово на аудиокассете, но еще и включить обесточенный магнитофон, находящийся в другом измерении?