Через несколько десятков шагов правая рука провалилась в пустоту. От основного коридора отходил проход вправо — еще более узкий, Раин в него едва протиснулся. Был он недлинным и вывел в небольшую комнату — в ней Раин решился и запалил совсем слабый свет.
Комната напоминала тюремную камеру — четыре на пять шагов, с узким каменным ложем и нишей для воды, ныне сухой. В проходе, через который Раин сюда проник, в стену были вбиты мощные петли — видимо, когда-то там висела крепкая дверь. Сейчас от нее ничего не осталось.
Все стены комнаты были испещрены значками — видимо тот, кто был в ней заключен, решил скоротать время их выцарапыванием. Надписи были и короткие — из нескольких слов, и весьма длинные. Были и рисунки — Раин заметил что-то напоминающее деревья с пышной кроной, солнце и изображение не то битвы, не то поединка перед выстроившимися войсками. В одного из сражающихся сверху била длинная изогнутая молния.
Больше ничего интересного в камере не было. Раин еще раз окинул ее взглядом — пол сухой и чистый, немного мусора — каменные осколки и пыль.
Выйдя обратно в коридор, Раин обнаружил еще пять таких же камер — все по правую сторону. В плане они были одинаковы — длинный узкий коридор с петлями и маленькая комната с каменной кроватью. Правда рисунков он больше нигде не нашел — зато в последней камере сохранились остатки двери — тоже каменной, покрытой узором из переплетающихся прямоугольников. Она была разбита, от нее осталась лишь верхняя часть.
— Тюряга, — проворчал Раин. Потушив свет, он прошел немного дальше. Камер там больше не было, но коридор, кажется, расширялся.
Решив, что пора и честь знать. Раин повернул обратно. На полпути заметил, что свет в зале стал ярче и прибавил ходу.
Видимо, он потерял чувство времени ипутешествовал слишком долго. Все уже вставали — Пирон, как всегда, сидел в окружении Стальфа, Павола и Гера, Калей так и не выныривал из своих свитков, Савон о чем-то толковал с Феликсом. Появление Раина не особо их удивило, разве что Пирон глянул остро, выражая взглядом отношение к такому дозорному.
— Все нормально? — спросил он у Савона.
— Да вроде бы. А ту где был?
— Решил коридор обследовать. Там тюряга, прикинь. Камеры, одна даже все какими-то рисунками наскальными покрыта!
— Ого, серьезно?
— Феликс, может сгоняем, посмотрим? Возьми Гонда, вдруг он переведет?
Пирон, услышав об экскурсии, скривился, но так как ее направление совпадало с направлением их дальнейшего движения, согласился. Настояв, правда, что они возьмут с собой Павола.
Отправились впятером — Фоли остался с отрядом, вместо него с ними увязался Савон. Павол сразу пошел вперед, благодаря этому Раин смог зажечь свет.
В камере, когда они вошли в нее вчетвером, было не повернуться. Гонд, видев знаки, так и сел.
— Это… я должен посмотреть, — запинаясь, сказал он и умоляюще посмотрел на Феликса. Тот все понял без лишних слов.
— Все выходим, — скомандовал он. — Раин, ты тоже. Только свет оставь.
Толкаясь, Феликс и Савон вышли, за ними выбрался Раин.
— Я тут постою, — сказал он. — Послежу за светом. Вы, если хотите, вперед за Паволом пройдите. Там еще камеры есть, располагайтесь со всеми удобствами.
Что-то буркнув ему в ответ. Савон и Феликс удалились. Раин постоял в коридоре, потом попробовал отойти — но свет в камере, где оставался Гонд, тут же начал тускнеть. Пришлось остаться.
Его одиночество скрасил Калей — он появился с известием, что скоро подойдет весь отряд.
— Гер решил пройтись по другим коридорам, чтобы выяснить, нет ли поблизости противника. Но мы, похоже, слегка его запутали…
— Хотелось бы думать, — вздохнул Раин. — Но лучше готовиться к худшему. А ты что скажешь? Где мы вообще?
Кале посопел, посмотрел по сторонам, словно выясняя, не подслушивает ли их кто.
— Мы на уровне, на котором Летописный, — сказал он наконец.
Раин присвистнул.
— Точно?
— Ну… с высокой вероятностью.
— Слушай, Калей, а как это ты так ловко научился все определять?
Картограф пожал плечами потом, прищурясь, посмотрел на Раина.
— А ты как так ловко научился магичить? В один день аж с двумя колдунами разобрался?
— Ну… даже не знаю. Как-то вдруг получаться начало.
— Вот! — Калей поднял вверх указательный палец. — Если чем-то упорно и не отрываясь занимаешься — у тебя начинает получаться. И чем упорнее занимаешься — тем лучше получается. И в жизни так, и тут так — только более явно.