Она ждала, подняв брови, как будто зная, что я подумываю о прекращении игры.
— Да? — спросила она. — Ты что-то хочешь сказать?
Слова не пришли.
Вместо этого я обнаружил, что произношу разные слова.
— Спасибо, Майя. Я сразу всё сделаю.
Она счастливо улыбнулась.
— Хороший мальчик, — сказала она.
Понимание начало приходить лишь под звук работающего душа.
Глава вторая
Когда Майя, наконец, вышла из душа, завернутая в полотенце, простыни были заменены.
Я с надеждой взглянул на неё. Конечно, она не заставит меня ждать слишком долго.
Она позволила полотенцу упасть со своего тела, и мои глаза блуждали по её обнаженному телу.
Она была настолько близка к совершенству, насколько я мог себе представить: не особо высокая, но всё было так идеально пропорционально; такие красивые полные груди с длинными толстыми сосками, которые я с удовольствием сосал и покусывал; подтянутый, плоский живот, переходящий в женственные бедра, и крепкие гладкие бедра, между которыми спрятано идеально выбритое сокровище.
Она заметила мой взгляд и повернулась ко мне лицом, позволяя мне продолжать с тоской смотреть на неё.
— Тебе нравится то, что ты видишь, малыш? — ворковала она.
Я кивнул, подтверждая это.
Она говорила тихо.
— Я бы хотела, чтобы ты отвечал мне, когда я говорю с тобой. Тебе нравится то, что ты видишь?
— Да, Майя. Конечно.
— Хорошо, — сказала она, соблазнительно проведя руками по своему телу. — Что бы ты хотел со мной сделать?
— Боже, — ответил я. — Я бы хотел бросить тебя на эту кровать прямо сейчас.
— Правда? — спрашивает Майя задыхающимся голосом. — А что потом?
Я продолжал набухать, рассказывая о своих желаниях.
— Я бы прижал твои руки над головой своими.
— Ооо, — поддразнила она. — Как большой сильный мужчина?
— Да. А потом я вставил в тебя свой большой, толстый член. Я бы заставил тебя визжать от удовольствия, пока наполнял бы твою красивую пизду.
— О боже, — проговорила она. — Это звучит очень захватывающе. Но ты не можешь, правда?
Я позволил себе думать, что что-то произойдёт прямо сейчас. Мой голос упал, когда я понял, что этого не произойдёт.
— Правда, — грустно сказал я.
— Почему? — спросила она.
— Потому что. Хм. Потому что…
— Ну? — вопросительно спросила Майя.
— Потому что, мой член в клетке, — мой голос хрипел при этих словах.
— А что на тебе ещё надето?
Я почти забыл, что трусики на мне, и покраснел, говоря это:
— И, хм, трусики, Майя.
— Красивые трусики, — поправила она меня.
— Да, — покраснел я.
— Ещё раз, — бросила она резким голосом. — Что на тебе надето?
Я ответил быстро.
— Клетка целомудрия и красивые трусики.
— Это правильно, — счастливо улыбнулась она. — Как маленькая сучка. И раньше мне пришлось отшлепать тебя, как маленькую сучку, верно?
Почему её слова так возбудили меня?
Её взгляд на мой член показал мне, что она знает, как его возбуждают слова.
— Да, Майя, — мой голос снова хрипел.
— Итак, — начала она. — Если ты будешь хорошей маленькой сучкой, возможно, позже тебя угостят. Ты собираешься быть хорошей маленькой сучкой?
— Собираюсь, — ответил я.
Я хотел, чтобы мой член увядал, но он только становился тверже.
Она подошла ближе и прижалась своим обнаженным телом к моему. Я вздрогнул от волнения.
— Кем ты собираешься быть? — спросила она.
— Я буду хорошей маленькой сучкой, — я услышал свой хрипловатый голос.
Она рассмеялась от удовольствия.
— Принеси мне мой халат, сучка, — потребовала она.
Я даже не думал отказываться, вместо этого забрал её черный шелковый халат и помог её надеть его. Она крепко сжала его в талии, но оно было достаточно коротким, чтобы оставить обнаженной значительную часть гладкого бедра.
Она отмахнулась от меня.
— Иди сейчас же. На кухонном столе лежит список дел. Я ожидаю ужин в семь часов.
Я колебался, не желая покидать её присутствие.
— Быстро, сука, — приказала она мне.
Когда я вышел из комнаты, она резко ударила меня по воспаленной заднице, заставив меня вскрикнуть и подпрыгнуть.
Жена счастливо хихикнула.
— Хорошая сука.
Работа по дому казалась бесконечной.
Теперь я знаю, что она должна чувствовать, размышлял я, заканчивая стирку и переходя к вытиранию пыли.
Я не видел её до ужина. Я быстро поел, молча убеждая её сделать то же самое, чтобы могли идти. Она помедлила с едой, прежде чем, наконец, настояла на том, чтобы после того, как я умоюсь, мы посмотрели телевизор.