Положим, к Богомолу полковник не питал никаких теплых чувств, хотя она и действовала на их стороне. Ему доводилось встречаться и с женщинами-убийцами, и с очаровательными международными шпионками, этакими Мата Хари, и с не менее очаровательными "крестными матерями", чьи изящные ручки крепко правили самым "крутым" бизнесом - и все они вызывали его глубокое отвращение. Все это виделось ему издевательством над женской природой. Женщине начертано любить и рожать детей, быть нежной и ласковой. А остальное - извращение. Хотя он помнил слова своего покойного учителя, старого полковника милиции, сказанные много лет назад, когда Федор был ещё необстрелянным юнцом: "Ты помни, что страшнее ехидной женской жестокости нет ничего на свете. Мужик не станет плескать в лицо сопернику серной кислотой, не станет заманивать на квартиру или пикник, чтобы отдать пьяным насильникам... А когда я был немногим старше тебя, мне пришлось разнимать двух девок, которые из-за парня выясняли отношения. Возле деревенской танцплощадки, понимаешь? Дрались опасными бритвами, стараясь в первую очередь попасть по лицу. У одной куска уха не хватало, у другой щека висела, когда мы вмешались... И если б мужиков мы разняли за две секунды, то с ними пришлось повозиться - от бешенства они голову потеряли, столько в них было ядовитой злобы, что, казалось, ядом все залито на десять метров вокруг..."
Во всяком случае, ни одной из этих красоток никогда не удалось соблазнить полковника, как они ни старались, и для всех них у него существовало одно слово: "мерзость".
Но судьба всех остальных была ему далеко не безразлична. У него сердце переворачивалось, когда он думал и о маленьком Леньке, и об Андрее, и о Грибове, и о своем "деде". Дед, который был его "тайным оружием" - и на которого он возлагал такие надежды. Полковник никогда не сдавал и не подставлял людей - а когда сама ситуация поворачивалась так, что кто-то оказывался поставленным, он всегда стремился переиграть ситуацию... Поэтому, он стал бы искать возможности прийти на выручку, даже если бы "влипла" только Богомол - да, она была ему глубоко противна, но при этом она была союзником, а союзников не бросают. Чувство чести и справедливости было в полковнике очень сильным.
- Итак, подытожим, - сказал генерал. - Лиана опознала на снимках двух наших бывших офицеров - тех самых, которых мы уже вычислили. У нас есть Бурашин. У нас есть один из крупных советских номенклатурщиков, сейчас связанный с АВТОВАЗом. У нас есть владелец складов и бензозаправок, пославший убийц на квартиру Некрасовой - и есть его друг, через склады которого проходила вся партия английских пуговиц, в одну из которых был вделан "жучок". Благодаря твоим розыскам, у нас есть владелец ателье в Имжах и один из его постоянных клиентов. Уже неплохой улов, но самая крупная рыба ещё не попалась. Однако я не я буду, если она вот-вот не задергается в наших сетях. Я нюхом чую.
Нюх генерала не подвел - недаром ведь говорят, что нюх, или интуиция, это прежде всего опыт, при котором мысль начинает работать с такой скоростью, что человек видит разом начало и конец логической цепочки. Буквально на этих словах появился возбужденный офицер.
- Товарищ генерал! Только что перехватили и записали звонок Бурашина! Очень интересный!..
Генерал заторопился в помещение, из которого велось прослушивание, полковник за ним следом.
- Слава Богу, застал вас!.. - это был голос Бурашина.
- В чем дело? - спросил его собеседник.
- Только что поступило сообщение от наблюдателей в Имжах. Красотка знает, что в здании "профсоюза" стоят наши устройства. Теперь и "профсоюз" это знает! Там уже начались пальба и пожар!
- Что за красотка?
- Предполагают, что она же прибрала Задавако.
- Хорошо, я разберусь. Жди моих распоряжений и никуда не уходи.
- Но ведь это...
- Я понимаю, что это такое! Отбой!
Коротко звякнула резко положенная трубка.
Генерал и полковник переглянулись.
- Да, дела... - протянул генерал. - Так вот откуда ветер дует... Ты узнал голос?
- Еще бы! - ответил полковник.
Голос принадлежал слишком известному человеку, чтобы его не узнать. Одному из самых богатых "благотворителей" в государстве, который любил порой покрасоваться перед тележурналистами. Вхожему в любые высокие кабинеты. Теперь им было понятно, почему Повар счел необходимым свое вмешательство - если это вмешательство имело место.
- Засекли, на какой телефон был звонок? - спросил генерал.
- Разумеется, товарищ генерал! Ага, вот с этого же телефона возвращается звонок к нам в Самару. Желаете послушать напрямую?
- Разумеется!
Оператор повернул ручку, и разговор стал слышен всем, находящимся в комнате.
- Что за красотка орудует? - спросил собеседник Бурашина.
- Понятия не имеем! - ответил хрипловатый голос. Голос того человека, который посылал убийц к Некрасовой. - Однако, есть догадки. Судя по всему, это птица очень высокого полета. Она разделалась с тремя людьми, которых я отправил убрать Некрасову. Очень опытными людьми, заметьте. Она прикончила Задавако. А дальше, насколько мы понимаем, она совершила прокол: отправилась в Имжи, считая, видно, что "профсоюз" - это наше подразделение, и что, разобравшись там и освободив заложников, она поставит нас на колени. И... - говоривший замялся. - Тут кое-кто из наших "мозгов" высказывает мнение, что её работа очень похожа на работу той дивы, которая только что сделала нашего испанца. Но если она совершила прыжок от Барселоны до Самары - значит, это неспроста. Скорей всего, испанец успел ей что-то выболтать.
- Если это она... - знакомый голос зазвучал почти истерически. Значит, её конечная цель - я! Ни на кого другого такую самонаводящуюся ракету выпускать не будут! Наш шанс - в том, что она завязла в разборках с "профсоюзом"! Как ты думаешь, "профсоюз" с ней справится?
- Да она сорок жлобов положит, если она - это она! - хмыкнул хрипловатый голос.
- Так поднимай лучших боевиков и бросай туда! Пусть закопают всех - и её, и "профсоюз", и заложников!
- Оголять город, когда, возможно, нам сейчас придется решать очень срочные проблемы?
- Она - наша самая срочная проблема! И двух-трех ребят поплоше отправь к Бурашину. Якобы для охраны. Его надо немедленно списать, он уже слишком задергался!..
- Понял, - коротко ответил хрипловатый голос. - Не волнуйтесь, к ночи мы все уладим. И не такие передряги утрясали.
- Действуй! - бросил ему собеседник и повесил трубку.
Генерал и полковник опять переглянулись. Теперь им стал понятен смысл устранения испанца - если это устранение было делом Повара. Исполнительница намеренно "засветилась", чтобы посеять панику. И это ей блестяще удалось. На сегодняшний вечер все самые нужные следствию люди останутся без охраны, и можно их взять без шума и пыли, можно раскручивать ситуацию как угодно. За счет того, что исполнительница вызвала огонь на себя.
- Немедленно бригаду к Бурашину! - распорядился генерал. - Ждать около его квартиры, перехватить убийц, его тоже арестовать, всех сюда. Но здесь их не регистрировать! Пусть по бумагам они числятся содержащимися совсем в другом месте!
Офицер, к которому он обращался, коротко ответил "есть!" и поспешил исполнять приказание.
- А мне, насколько я понимаю, надо брать моих ребяток и двигаться в Имжи, - проворчал полковник, потянувшись, чтобы размять свои широченные плечи.
- Ты ведь понимаешь, что вмешиваться нельзя? - с подозрением спросил генерал.
- Разумеется! Исполнительница не для того взялась обескровить "организацию", выманив боевиков в Имжи, чтобы мы подставляли под их пули своих лучших людей. Пусть боевики и "профсоюз" истребляют друг друга как можно больше. Но ведь надо взять кого-то живьем, когда дым развеется. Мы будем наблюдать, заодно и местную милицию предупредим, чтобы не вмешивалась, и в нужный момент изобразим изящный "цап-царап". И покончим с остатками ударной силы "организации".