Вот уж когда она появится – мало не покажется! Даст столько еды, что…
Погодите.
От пришедшей в голову мысли Тварь Углов немедленно начинает облизывать пересохшие губы. Есть же Голем, это бестолковое творение. В нём целая куча питательной энергии! Если наврать, что хозяйка позволила, можно будет отхапать роскошный кусок мяса! Чего этой дубине, разве пожалеет? Да там ума как у пробки!
Алчущие ноздри тут же утыкаются в пол. Кажется, даже аппетит вернулся. Красота! Это будет самая необычная добыча за всю жизнь, вершина охотничьего триумфа, и…
Увиденное заставляет нижнюю челюсть Твари Углов подчиниться гравитации и покорно отвиснуть.
Голем дремлет – маленький комочек среди подушек. Не мускулистое двухметровое изделие, а будто девочка лет 12-и.
Тварь Углов собирается подойти поближе – но задевает лапой чернильницу. Звяканье тут же заставляет взметнуться одно пшенично-рыжее ухо, и эффект неожиданности исчезает в небытии.
Голем вскакивает и начинает сгребать энергию в кучу, чтобы принять угрожающий облик. Руки превращаются в складчатые крылья – налицо попытка замаскироваться под жуткого упыря с плато Ленг.
– Всё, всё. Поиграли – и хватит, – спокойно произносит Тварь Углов, садясь и облизывая нос, – Выходит, ты всё же девчонка. Как и твоя хозяйка.
Тело Голем протестующе пучится ещё некоторое время, но в итоге восстанавливает свой истинный облик и плюхается на пол следом за шпионом.
– Ну-ну, не сердись, – гость растягивает губы в улыбке, – Перефразируя людскую поговорку, «бабу в Шпиле не утаишь».
Голем выжидающе молчит.
– Признания ждёшь? Да! Я охотился! Но я демон! Не ручная киска. Мне надо есть, а твоя создательница забыла одну рукопись.
«Рукопись?» – внезапно отзывается довольно нежный ментальный голосок, от которого Тварь Углов едва не начинает изумлённо кашлять.
– Да. Одиннадцать ушла и обещала оставить поесть… Эй, ты куда?
«Это повесть?» – спрашивает Голем, открывая дверь в подвал и на четвереньках топая вниз.
– Вроде, – Тварь Углов идёт следом, – Ты знаешь, где она?
«Да» – Голем подбегает к одной из бочек и выкорчёвывает из основания доску, принимаясь копаться внутри.
– А… Ты точно ищешь рукопись? – уточняет гость, стараясь заглянуть в кромешную тьму бочки. Под рукой Голем шуршит бумага. Много бумаги.
– Эй, скажи-ка, – Тварь Углов крайне оперативно переключается на слащавый тон, – Это нычка Одиннадцать, о которой я не знаю?
«Это не её нычка… Вот» – на свет извлекается немного мятая, но, сразу видно, хранимая крайне бережно стопка бумаги.
– Даже почерк другой. Стой. Неужели… Это что, твоя рукопись?! Но… Это возможно только если ты… Хотя ты же её творение… Нет, не понимаю. Ничего не понимаю.
«А читать будешь?» – спрашивает Голем, словно и не услышав его потока рассуждений.
– Конечно, давай! Слушай, а что у тебя там ещё?
«Так…» – неопределённо отзывается существо с гладким лицевым диском, передёргивая плечами, – «Думаю, тебе хватит и этого»
– Ну не скажи, я на редкость прожорлив! У меня крайне быстрый метаболизм, – Тварь Углов топает из подвала с крайней неохотой, – Я съем и это, почему нет, но всё новое разжигает у меня аппетит, а твоя хозяйка не сказала, когда вернётся, вдруг она задержится, и…
«Она мне не хозяйка»
Гость вынужденно тормозит с занесённой перед шагом передней лапой:
– Не хозяйка? Кто же тогда?
«Сестра»
– Сес… Да ладно, правда, что ли?! Вроде не шутишь, но как такое… А, от тебя не добьёшься, видно, ты не очень разговорчивая… Чёрт с тобой. Спасибо, что помогла найти рукопись, я прочту её как проголодаюсь, но потом не обессудь, снова припрусь к тебе, ибо я брошен без провианта твоей… допустим, сестрой.
«Хорошо» – она пару раз виляет хвостом, и, потянувшись, уходит куда-то по своим делам.
Тварь Углов не чувствует особого голода, и рукопись едва ли может исчезнуть до завтра, но…
Эх, была ни была! Что там у этой странной девчонки?..
Комментарий к Конфигурация четырнадцатая
Повесть:
https://ficbook.net/readfic/11861401
========== Конфигурация пятнадцатая ==========
Горизонт укутан в грозу. Где-то там тяжёлыми гардинами ходят потоки дождя.
Тварь Углов и Голем смотрит вдаль, сидя на окраине города, у самого купола. Фонари на улицах едва светят, и ворчащее громом небо видно во всём его великолепии. В нём улавливается какой-то слегка болотный, мертвецкий оттенок. Однако демона ничем таким не напугаешь, а ребёнок, которому любопытно, согласен потерпеть, если в итоге появится что-то интересное.
– Вон, – наконец, произносит Тварь Углов, – Вон там, где небольшой просвет, видишь?
«Это не похоже на небесную рыбу… На червя больше» – задумчиво подаёт ментальный голос Голем.
– Это вы, людишки, придумали им такое идиотское название, – низший демон слегка позёвывает. Высоко-высоко в облаках полупрозрачные твари играют в салочки, аккумулируя в своих телах электрические разряды. Особи, вспыхивающие ярче всех от насыщения, так часто машут боковыми плавниками, что начинают напоминать вольфрамовые пружины в лампах накаливания.
Живот Твари Углов предательски бурчит, что не даёт в полной мере насладиться танцем в тучах. Второй приступ голода, а Одиннадцать всё нет! Та ещё хозяйка – почти обрекла гостя на голодную смерть…
«А вон там что?»
И не только на смерть, но и на основательно задержавшегося в развитии ребёнка. Эх…
– Где? – неохотно капитулирует Тварь Углов, вглядываясь в необходимом направлении через дорожки капель дождя.
«Бредёт. Плотное»
Крайне точное описание, но Голем живёт эхолокацией и видит мир через уши. Интересно, могло ей померещиться в такую бурю?
Менее чем через минуту Тварь Углов обнаруживает, что на соседнем холме и правда что-то есть. Чувство неуютное, хотя и ничем не обоснованное, поскольку купол плотный и надёжный, несмотря на свою кажущуюся хрупкость.
– Я вижу.
«Это кабан?» – Голем прижимается носом (или что там у неё?) к самой ткани купола, востря уши до напряжения в шее. Она похожа на охотничью собаку, которая от нечего делать с чихом втягивает пыль из-под досок пола.
– Нет, не кабан, – Тварь Углов пользуется временным светом в небе, чтобы разглядеть существо повнимательнее. Капли дождя неровно стекают по бугорчатой бронированной шкуре, голова бессильно склонена вниз, рот полуоткрыт и потоки воды стекают в пасть по чудовищным клыкам.
– Это кэтоблепас.
«Кэтоблепас?» – переспрашивает Голем, смакуя новое слово.
– Да. Воплощение слепой алчности. Видишь, его голова склонена вниз? Он постоянно голоден, а если рядом нет еды, кэтоблепас грызёт собственные копыта.
«Прямо как ты»
– Ничего не как я!.. Но сейчас, он, видно, пьёт. Не бойся, едва ли он пройдёт через купол. За исключением безмерного аппетита, способности его крайне ограничены… Ну, чего ты на него вылупилась?
«Он такой… грустный»
– Грустный?! – Тварь Углов даже фыркает от неожиданности, – Вот эта бестолковая скотина?
«Откуда он такой взялся?»
– Спрашиваешь. Откуда многие – из человечьей головы… Проклятье, как я хочу есть…
«Наверное, у него есть своя история… Жаль, что нельзя спросить» – уши Голем складываются и идут вниз, словно скаты пагодки. И именно сейчас гостю приходит в голову мысль:
– А что если ты сочинишь для него историю?
«Я?» – недоумённо уточняет Голем.
– Ты, ты. Ну там… С моралью и всеми делами, с драмой… Как хочешь. Кэтоблепас есть символ, но я не помню, чтобы у него была история… Что скажешь?
Существо без лика задумчиво скребёт подбородок:
«Наверное, я могла бы…»
– Ты должна смочь. А то я умру с голоду, – подсказывает Тварь Углов, направляясь в Шпиль за блокнотом и ручкой.
«А если получится плохо?» – всё ещё сомневается она, следуя за гостем.
– Ну-у, перестань! К тому же я настолько голоден, что готов начать есть этих злосчастных, вертящихся здесь и там бражников.