Красовский встал и прошёлся по кабинету. Он понимал, что обратись он к Началову, тот сделает всё возможное и невозможное, чтобы в который раз вытащить нерадивого коллегу из очередной ямы. Только Максим не хотел, чтобы его вытаскивали. Сейчас он чувствовал двойную ответственность: за себя и за своего отца. Он не мог опозорить отца, который всегда старался сделать сына лучшим во всём, и который научил его добиваться своего, чего бы это ни стоило.
В дверь постучали.
— Войдите, — негромко сказал Максим, не поворачиваясь. Он знал, кто это, и ждал этого человека.
— Добрый вечер, Максим Кириллович, — произнесла Ольга в спину заведующему. Она уже собиралась уходить, когда звонок Красовского застал её. В душе женщины шевелилось смутное беспокойство. За всё её время работы в центральной больнице Максим Кириллович лишь один раз удостоил её личной аудиенцией — когда принимал на работу. И раз он вызвал её, едва ли не на ночь глядя, значит, у него были на то причины. И Ольга догадывалась, какие.
— Ольга Павловна, вы догадываетесь, зачем я вас вызвал? — спросил Максим, словно подтверждая её мысли.
— Хотелось бы сразу услышать вас, — уклончиво ответила Ольга, остановившись на пороге и не решаясь сесть.
Максим повернулся к ней и смерил оценивающим взглядом, отметив наспех накинутое пальто и слегка растрёпанные волосы. Стоящая перед ним женщина мало походила на то «непонятно-что», которое еще месяц назад моталось по хирургии, пугая коллектив и пациентов. «Ольга Падловна», — вспомнилось Максиму прозвище, которым Тамара наградила Косс после того случая с помадой. Он усмехнулся. Прозвище вполне соответствовало мерзкой натуре Косс.
— Вспомнили что-то смешное? — Ольга слегка приподняла бровь, чем-то неуловимым напомнив Наташу.
— Да нет. Мне смеяться особо некогда. — Максим слегка пожал плечами. — Хотя, думаю, вы и сами об этом знаете.
— Хватит говорить намёками! — взорвалась Ольга. — Хотите что-то сказать — говорите! Или до свидания!
Она сделала почти неуловимое движение в сторону двери, но окрик Красовского остановил её.
— Стоять! — в голосе Максима прозвучали железные нотки. Ольга медленно повернулась и встретилась глазами с Максимом, который смотрел на неё с нескрываемым презрением.
— Ольга Павловна, — медленно начал он, — я прекрасно понимаю, что вы чувствуете себя под надёжной защитой. Но…
— Что вы имеете в виду? — перебила его Ольга, зло сверкнув глазами в сторону Максима.
— Да бросьте! — поморщился Красовский. — Преданная собачонка главврача всегда получает самые вкусные косточки.
— А вы сволочь, Максим Кириллович… — медленно протянула Ольга, которую передёрнуло от его слов.
— Не больше чем вы. — Парировал Максим. — Поэтому ваши методы мне очень даже знакомы. Вот только хочу предупредить: я стукачей не люблю. И мне плевать, узнает главврач об этом разговоре или нет. Мне терять нечего.
— Конечно, ведь совесть и приличие вы уже давно потеряли. — Ольга прищурилась. — Вот только с чего вдруг такие подозрения?
— А вот с чего. — Дотянувшись до стола, Максим подтолкнул к Ольге несколько бумаг. Она равнодушно глянула на них издалека, не сделав и попытки взять их в руки.
— Что это? — Ольга перевела взгляд на Максима. В голове всё перепуталось. Какого чёрта он себе позволяет?! В душе Косс закипела жгучая ярость.
— Как ни странно, но это отчёт чуть ли не о каждом шаге наших с вами коллег. И знаете, кто мне его прислал? — нарочито весело спросил Красовский. — Барончук! Вот только незадача — про вас почти нигде ничего не сказано. Совпадение? Или вы просто были заняты добычей информации? Собачка решила замахнуться на более влиятельного хозяина?
— Ах ты…! — у Ольги перехватило дыхание от злости.
— Что. Я? — ледяным тоном спросил Максим.
У Ольги чесался язык сказать Красовскому в самых ярких эпитетах, кто он и куда ему идти, но она лишь вылетела из кабинета, хлопнув дверью так, что со стены сорвалась фотография. Максим вернулся за стол и снова впал в какую-то прострацию, словно этот короткий разговор выжал из него последние силы.
А Ольга едва сдерживала рвущиеся наружу злые слёзы. На неё нахлынули воспоминания о детстве, когда её били всем классом на заднем дворе школы. Вот только сейчас было намного больнее. Словесные удары порой бьют сильнее, чем самые крепкие кулаки.
— Хотел проблем — получишь! — прошипела Ольга. Сердито фыркнув в сторону закрытой двери, она резко развернулась и помчалась в сторону выхода, и вскоре стук её каблуков затих вдали.
*
Олег машинально щёлкнул выключателем. Свет в ординаторской погас. Коридор освещался лишь слабым светом ночника на столе дежурной медсестры. Это сколько же времени? Отвернув рукав пальто, Олег глянул было на запястье и поморщился — снова забыл часы на тумбочке. В последнее время он часто забывал разные мелочи. Если бы так легко можно было забыть слова и человека…
— До свидания, Олег Борисович, — зевнула медсестра при виде него.
— До свидания. — Олег рассеянно кивнул на ходу. Прикрыв за собой дверь отделения, он шагнул было к выходу на лестницу, но его взгляд остановился на другой двери. Там начиналось соседнее отделение, с которым его разделяло лишь несколько шагов. И примерно столько же было от входа до её нового кабинета. Олег вспомнил взгляд Анны, умоляющий и отчаянный. От этого взгляда у него внутри все перевернулось. Он не помнил, что сказал, что сделал… Опомнился лишь в ординаторской. Но весь день его преследовал этот взгляд тёмных глаз…
Олег медленно прошёл в отделение. Вот её кабинет. Конечно. Она уже давно дома. Это он, как идиот, сидит до последнего… Сам не зная, зачем, Олег потянулся к ручке двери, но внезапно его окликнули:
— Олег Борисович?
Марина удивлённо смотрела на Олега и его руку, почти дотронувшуюся до двери. Смутившись, Олег убрал руку.
— Не думал, что здесь ещё кто-то остался, кроме меня. — Негромко ответил он.
— Задержалась с бумагами, вы же знаете, — пожала плечами Марина. — Работа врача — это постоянная писанина и куча макулатуры.
— Из-за этой макулатуры порой летят головы. — Олег слегка усмехнулся. — Вы домой?
— Да, — коротко ответила Марина и первой направилась к выходу. Помедлив, Олег последовал за ней. Уже на улице Марина спросила:
— Так как насчёт совместного доклада на конференции?
— Что? — не понял Олег. Какой доклад? Какая конференция? Где-то на краю сознания мелькнуло какое-то смутное воспоминание.
— Вы же даже не помните, что мне сказали, — мягко упрекнула его Марина. — Я была лишь поводом? Местью?
— Ну что вы… — Олег смутился.
— Да бросьте… — Марина слегка усмехнулась, и в её усмешке Олегу почудилась странная горечь. — Только об одном вас прошу — не используйте меня как средство мести. У меня с Анной Сергеевной и так не самые лучшие отношения.
— Марина, поверьте, у меня и в мыслях этого не было! — горячо возразил Олег, шагнув к ней. Его бросило в жар при одной мысли, что его могли заподозрить в подобной низости.
— Верю. — Глаза Марины за стёклами очков казались грустными. — Вам в какую сторону?
— На Котляревского. А вам… Впрочем, помню. — Олег улыбнулся, пытаясь сгладить возникшее напряжение. — Давайте вызову вам такси.
— Спасибо, не стоит. Я доберусь маршруткой. — Рука Марины сжала в кармане клубок наушников. Хотелось закрыться от всего и с головой погрузиться в любимые песни, не думая ни о прошедшем, ни о завтрашнем дне…
— Тогда я вас провожу. Не возражаете?
Марина покачала головой. Несколько минут пути до остановки ничего не изменят… Ничего… Как бы ей этого ни хотелось. Она лишь коллега и никогда не займёт место той, о ком думал Живов.
Марина не знала одного. Из окна отделения был прекрасно виден двор. И Анна внимательно следила за двумя фигурами, которые неспешно двинулись к воротам. Её рука с силой сжала телефон, который так некстати оказался в поле досягаемости. Мобильный от неожиданности выдал на экран несколько разных приложений, не понимая, чего хочет от него хозяйка. Опомнившись, Анна сунула телефон в сумку. Её глаза всё ещё всматривались в темноту за окном, словно на что-то надеясь. Она слышала голоса в коридоре, но не расслышала слов. Но один голов она узнала бы из тысячи, из миллиона… Олег был рядом… Зачем? Неужели он зашёл за Мариной? Неужели в её словах всё же была доля правды?!