- Ты виновата, – безжалостно ответил Максим. – Ты этого не понимаешь?
- Максим, я… – начала было Рита, но Красовский перебил её:
- Вот именно, Рита. Ты. А должны быть «мы». Точнее, вы, с Рустамом. Знаешь… – он помедлил, прежде чем продолжить. – Я уверен, что он вернётся. Но я хочу тебя попросить: отпусти его. Вас больше нет. Просто прими это.
- А ты, конечно же, всё всегда знаешь, да? – горько усмехнулась Рита. – Ты же завотделением…
- Уже нет. И честно говоря, не факт, что буду.
- Ты о чём? – насторожилась Рита.
- О том. Я устал. Устал от этого дерьма, которое льётся на тебя со всех сторон. Если Ольга справится за эти полгода, флаг ей в руки. Хотя кто знает… Может, я передумаю. Но мы сейчас не обо мне.
Максим слез со стола и подошёл к столу Ярослава. Зачем-то поднял и покрутил в руках маленький стеклянный глобус, на котором Северная Америка была слишком затёрта, до прозрачности.
- Я когда-то уступил тебя, уступил Рустаму, – тихо сказал Красовский. – Потому что понял, что мне не занять его место в твоём сердце. А ещё я видел, как он любит тебя, Аню… Я не смог, Рита. Не смог забрать тебя у него. А сейчас даже рад этому. У меня прекрасная семья, любимая жена, сын… И до какого-то момента я верил, что Рустам тоже счастлив. Что ж, признаю – я был дураком. Слепым идиотом.
- Самокритично, – заметил Ярослав, входя в ординаторскую. Ловким движением он отобрал у Максима глобус, а вместо него сунул Красовскому какой-то конверт.
- Это что? – с подозрением спросил Максим, покрутив конверт в руках.
- Открой и посмотри, – спокойно ответил Ярослав, снимая халат.
- Билет. На самолёт. До Бостона. На субботу. Прекрасно, – Максим вернул Ярославу конверт. – Ты же говорил, что билет на … Хотя, какая разница… Вопрос можно: визу тебе кто сделает за три дня?
- Уже. Я её сделал, как только… – Ярослав не договорил, но Максим понял.
- Как только, так сразу… – протянул он. – Боюсь спросить, откуда деньги?
- Угадай с одного раза.
- Понял. И тут без рыжей не обошлось… – Максим вздохнул и провёл рукой по волосам, привычно откидывая чёлку набок. – А знаешь, я по ней уже даже соскучился. И вообще… Вернёшься – закатим большую гулянку всем нашим дружным коллективом: ты, Наташка, Ирка со своим Терминатором, я с Ксюхой. Можем даже Ольгу Падловну позвать… Главврача не обещаю, правда…
Рита заметила, что ни её имя, ни имя Рустама не прозвучало. Значит, они уже не «коллектив»… Сердце тоскливо сжалось. А ведь раньше они были одним целым, не просто коллегами, а друзьями, и даже в чём-то родными и близкими друг другу людьми… Им столько всего пришлось пройти и пережить вместе! А сейчас… Сейчас был коллектив, но её в нём уже не было. Как не было и Рустама.
- Ты настолько уверен, что она вернётся? – резко спросила Рита, даже не зная толком, к кому обращаясь: к Максиму или к Ярославу. Она отвернулась к окну, сжав пальцы в кулаки в карманах халата. Но ответить ей не успели. В ординаторскую ворвалась злющая, как чёрт, Ольга, буквально на буксире таща за собой растерянного Агаларова. Подлетев к столу, она схватила светло-зелёную карточку и ткнула Рустаму под нос.
- Вот Василенко!!! – буквально завизжала она. – А у вас Васьковский!!! Вы чуть пациента на операционный стол второй раз не уложили!!! Или у него за сутки успел ещё один аппендикс появиться?!
- Ольга Пад…вловна, – Максим оторопел. Он впервые видел Косс в таком состоянии. – Вы чего?
- Просто наш Рустам Давитович решил, что если уж ему осталось работать здесь две недели, то работать можно абы как, – сложив руки на груди, язвительно сообщила Косс. Рустам молча прошёл мимо неё и швырнул на стол карточку, после чего с размаху сел на диван и уставился в одну точку. Рита рванулась было к нему, но резко остановилась, наткнувшись на слепую стену его тяжёлого взгляда.
- Рустам… – Максим встревоженно присел напротив коллеги. – Ты чего?
- Всё в порядке, – глухо ответил Агаларов. – Я просто ошибся.
- Ничего себе ошибся!!! – снова взвилась Ольга. Максим шикнул на неё, и Ольга, фыркая, отвернулась, машинально листая карточку, которая всё ещё была в её руках. А Максим снова повернулся к Рустаму.
- Рустам, – тихо сказал он. – Две недели. Соберись.
«Две недели»… Рита вздрогнула. Две недели – и Рустам уедет. Навсегда. Всего две недели… Рита почувствовала, как сердце сдавила ледяная рука тоски и страха. Она рванулась было к двери, но внезапно резко остановилась, не веря своим глазам.
- Наташа… – выдохнула она. Взгляды всех присутствующих моментально повернулись к двери. С глухим стуком выпал из рук Ярослава и разбился стеклянный глобус. Скрипнула дверь, на которой с другой стороны повисла Тамара, шмыгая носом и в то же время боясь пропустить хотя бы миллисекунду происходящего. А Наташа растерянно остановилась, прижав к себе сумку. Она думала, что уже забыла, как выглядит ординаторская, но сейчас её взгляд выхватывал привычные детали: те же чашки на столах, та же куча карточек и выписок на столе, тот же Агаларов на диване и Максим возле него, та же Рита с прижатой ко рту рукой… Всё осталось тем же, словно она никуда не уезжала.
В автобусе Наташа никак не могла решить, что ей делать. Ехать домой, в свою квартиру? В школу к девочкам? Ехать к Ярику? Ехать в больницу? Но судьба решила всё за неё.
- Извините, придётся объезжать, – водитель оглянулся. – Там авария впереди. Поедем через Опытную и центральную больницу.
Центральная больница… Наташа вздрогнула и крепче сжала выключенный мобильный. Она так и не решилась его включить. А может, и не решится… Купит новую сим-карту и тогда включит…
Выйдя из автобуса, Наташа остановилась в нерешительности. Дождь сменился снегопадом, и крупные белые хлопья плавно кружились в воздухе. Вот знакомые ворота и такое до боли родное голубое здание больницы… и машина Ярослава, уже покрытая тонким слоем свежего снега. Значит, он на работе. Несколько шагов – и она увидит его… Но эти несколько шагов дались Наташе с невероятным трудом. Сейчас, когда её отделяли от Ярослава всего несколько этажей и пять метров коридора, она почувствовала, как в её груди поднимается паника. А ведь ей почти удалось убедить себя, что она всё сделала правильно, что её ждут, что она вернулась домой…
Наташа нерешительно потянула на себя дверь и зашла внутрь. Сколько раз она бегала по этим ступенькам, открывала эту дверь… И на этих ступеньках Ярослав обнимал её в такой же холодный промозглый день, и ей было так тепло в его объятиях! А сейчас по спине Наташи пробежал леденящий холодок страха.
Первой, кого Наташа увидела, была Тамара, деловито что-то объясняющая по телефону кому-то явно очень настойчивому, судя по повышенному тону медсестры. Наташа слегка улыбнулась. Ничего не поменялось… Из буфета всё так же пахнет свежими булочками, Мила всё так же пасётся возле буфета, изображая видимость бурной деятельности. Не выдержав, Наташа фыркнула. Мила тут же подняла голову, готовясь дать отпор, и внезапно её глаза округлились.
- Н-н-наталья Андреевна… – пролепетала она, едва не выронив надкушенный пирожок. – Это вы?!
- Это я, – тихо ответила Наташа. Словно в замедленной съёмке, она видела, как к ней бежит Тамара, как на неё набросилась с объятиями Мила и сразу же отступила, впрочем, успев оставить на её одежде жирный отпечаток пирожка с мясом. Потом были знакомые коридоры, кто-то здоровался с ней, кто-то даже успел пожать ей руку, но Наташа впоследствии так и не вспомнила, кто это был. Её мысли были заняты лишь одним: как встретит её Ярик? И встретит ли? Может, он сейчас на операции? Или на планёрке…
Наташа медленно потянула на себя дверь ординаторской, услышав за спиной сдавленный вздох Тамары, и шагнула вперёд.
- Наташа… – голос Риты на секунду привёл её в чувство. Наташа оглядела ординаторскую. Все в сборе… Почти все. И тут же она почувствовала на себе взгляд, от которого по коже побежали мурашки. Медленно повернувшись, Наташа увидела Ярослава. Невольно она сделала шаг к нему и замерла. Они молча смотрели друг на друга, не замечая никого.