Девушка слышала, что музыка и горластый вокал постепенно к ней приближаются, но никак не ожидала, что местный артист начнет бить по гитарным струнам едва ли не у неё над ухом. «Вот, тварина» - подумала Фенек, болезненно морщась и прикрывая ладонями уши. Голова болела и, хотя Роб в этой боли виновен не был, его хотелось отлупить за то, что он её неосознанно усиливает. Тем не менее, вскоре всё утихло. Вальяжно поклонившись, сталкер плюхнулся на лавку рядом с девушкой.
- Добры вечар! – Задорно гаркнул тот. Как узнал, что она тоже из Беларуси, так и стал периодически что-то подкидывать на родной мове. Фенек была не простив, просто немного смущало. – Как дела?
- Да… - Начала было сталкерша, как мужчина её перебил, бодро похлопав ладонью по плечу.
- У меня тоже хорошо. Слушай, просьба есть. – Роб атаковал буквально в лоб. – Привези мне пачку медиаторов. Я тебе адрес скину, там на «Купаловской» магазин был…
- Так, стой. – Девушка остановила поток слов сталкера. Нет, отказывать она ему не собиралась – в конце концов, Роб был одним из немногих её друзей; просто похоже он знал немного больше её самой. – В Минске? Я еду?
- А ты не в курсе? – Секунду Роб удивленно рассматривал собеседницу, затем – звонко ударил себе по лбу ладонью. – Точно, тебя же днем не было. Ты едешь, а вот я – в пролёте на этот раз.
Внутри всё забурлило от радостного предвкушения. Она едет домой! Там будет не просто, но о сложностях думать не хотелось. Однозначно, это будет не первый случай, когда отсутствующий несколько лет человек вдруг находился. Фенек было немного всё равно, почему не едет Роб – не слушала его рассказа, и мысленно находилась уже далеко вне Зоны. Ну и хорошо. Только, может она подробности узнает по поводу поездки? Распрощавшись с товарищем, девушка помчалась к Лукашу.
Мало того, что ей выезд одобрили, так и по срокам он уже завтра. Будучи возле своей койки, позже, и собираясь, Фенек позволила себе таки запищать от радости. Начальство отпустило всего на четыре дня, потом следовало возвращаться, но, даже несмотря на то, что отпуск совсем краткосрочный, радости не было предела. Особенно, если учитывать, сколько раз ей отказывали – то проверки какие-то, то с рейсами проблемы, то «ой, ну тут вообще-то очередь, так что не лезь». Теперь же – оставалось только ночь переждать.
Фенек точно знала, что первым делом пойдет и купит себе мороженое – обычное, сливочное в вафельном стаканчике. Возможно даже не одно, и пусть продавцы будут криво на неё посматривать, за то, что закупается «летним» лакомством в самый разгар октября. Потом сходит и начнет сводить татуировку на предплечье – в каком только бешеном порыве она себе насадила эти цифры? Знать бы ещё, что они значат… Неплохо, если это код от какой-нибудь банковской ячейки. В следующий выезд ещё раз сходит, и со временем совсем уберет эту ошибку молодости. Ещё и синими чернилами сделала, словно тоже, как некоторые тут, с другой зоны откинулась. Тьфу.
Пришлось приложить немало усилий, чтобы уснуть. Всё мешали мысли в голове, планы и хотелки, ведь их так много, а времени выделено крайне мало. Тем не менее, Фенек привычно спала без сновидений, но сон был чутким, и, раздавший снаружи, раскат грома, резко вернул её к бодрствованию.
- Ну, нет… - Шепотом заскулила та, пряча голову под подушку.
Сталкерша не боялась грома – уж не маленькая, чтобы загоняться по такой ерунде. Боялась того, что он сопровождает. На каком-то подсознательном уровне она различала, когда на улице просто собирается дождь, а когда – идет выброс. Казалось бы – чего его бояться, за два года можно привыкнуть к его грохоту, запаху и настроению, насаждаемому почти каждому сталкеру. Но, не могла.
Когда обсуждала с кем-то явление – смеялась, отмахивалась, выставляла напоказ всю свою браваду и бесстрашие; но, когда выброс наступал, вся смелось перманентно испарялась, и ей на место приходил страх, в самом жутком его проявлении. Дикий, иррациональный – Фенек даже себе не могла ответить, что именно в явлении так пугает. Но каждый раз его приход заканчивался истерикой, если девушка не успевала взять себя в руки.
Она слышала, как комната наполнилась людьми, как те переговаривались между собой, смеялись, и уливалась слезами, пряча лицо в потасканный матрац, до боли жмуря глаза. Над этой особенностью «свободовцам» даже смеяться уже скучно стало, посему никто внимания на её трясущуюся личность не обращал, но сталкерша, тем не менее, всё равно старалась вести себя максимально тихо. Это была ужасная ночь, как и любая другая, которую заполнял собой выброс. А раз ночь не удалась, то день определенно должен быть лучше – так обычно происходит, и в обратном порядке тоже срабатывает.