— Что тебе сказали?
— Что? — посмотрел непонимающими глазами. — Приходил слуга аршмы Симож, чтобы передать приглашение на ужин. — Глубоко вздохнул и посмотрел на меня устало и виновато. — Я не жил монахом, но обещаний не давал, что связь закончится чем-то большим. В тот момент, когда узнал, что ты вернулась, оборвал все встречи.
— И что ты нервничаешь? — поинтересовалась у него, пытаясь понять, когда закончат сыпаться «приятные» сюрпризы. Повернулась к остальным и спросила: — Вы, как понимаю, тоже не жили одни, стоит ждать ревнивых аршм? — Ответа не дождалась. — Может и правда домой? Там и покаетесь.
Нолан открыл портал и протянул руку: — Фергус отомри и сходи за сыном. Сегодня гостим у нас, надо налаживать нормальное общение. Думаю, пока во дворце будут менять обстановку, будем кочевать, — произнёс, утаскивая в портал. — Это и для безопасности полезно. Пусть всё устоится.
Фергус привёл восторженного ребёнка и вечер прошёл спокойно. Мы не возвращались к щекотливой теме. Для себя же решила потом поговорить с Фергусом, чтобы он не напридумывал себе лишнего. Ведь я уходила и в первый и второй раз без желания возвращаться, кем надо быть, чтобы требовать от них хранить верность?
Феи старались и выказывали максимум гостеприимства. Нолан посвятил вечер рассказу о своей семье. Оказалось, что их родители живы, но в данный момент путешествуют. У них три отца и мама, которые хотят со всеми нами познакомиться, но в данный момент не могут вернуться, потому что свадьба сыновей застала их врасплох.
После этого я сидела и думала, что семья у нас больше, чем я себе представляла. Целителем, как раз была матушка, в кого и родился Солан. И как все младшие, был тихим и самым любимым. В том числе и братьями. Его старались оберегать и учить военному делу, но не усердствовали. Всё бремя легло на Нолана и Солона, но они не жаловались. Общая тайна их рождения, жизнь в изоляции, оставили в душах неизгладимый след, всех троих.
Глава 36
Похороны, вторые за месяц с таким размахом. Опять куча делегаций из разных государств. До сих пор не понимала, почему они решили свести счёты с жизнью. Да, Себастьян погиб, но это был только его поступок. Скорбеть по тем, к кому испытываешь отторжение, сложно. У них была возможность проявить себя, но они предпочли идти по проторённой предками дороге и не сворачивать. Отчасти я была им благодарна, потому что не развалили остатки и удержали страну в Смутное время.
Погребальные костры взвились ярким пламенем в небо. Снопы искр разлетались в разные стороны. Смотрела на то, как ветер развевает по площади пепел. Выжженное погост, вот и всё, что осталось от некогда молодых и перспективных правителей. На них прервалась целая династия. Смогу ли я справиться и построить новое?
Мужья стояли за спиной, плечо к плечу. Сильные, уверенные, а мне было страшно. Впервые пришло осознание, что жизни целого народа в моих руках. Выбора не оставили никому. Мне чуть раньше, но эта партия ещё не доиграна. Да, к попаданкам стали относиться проще. Мир удалось отстоять. Боги в этом противостоянии принесли в жертву многих. Мне ещё повезло, что попала в тело герцогини. Будь просто девушкой без титула, кто бы спрашивал меня, чего я хочу? Никто, давно бы сдали Храмовникам или казнили.
И всё же мне было грустно и тревожно, словно закончился какой-то этап жизни. Новое вошло, но пока не устроилось. И непонятно, будет ли оно лучше старого? Можно сказать, уверенно, что будет. Вот только сказать и сделать намного сложнее.
Дождалась, когда можно уйти, чтобы меня перестали сканировать сотни глаз. И направилась в кабинет. Раньше он принадлежал Себастьяну. Попав в него в первый раз, долго стояла у порога, не решаясь пройти. Кроваво-красные стены. Тёмная массивная мебель, но в центре этого мрака, был стол. Тяжёлый массивный, с резными элементами, которые отображали дикую охоту на драконов. Под стать ему кресло с высокой спинкой. Шкаф с витражными вставками, был целым произведением искусства. Ковёр красного цвета, стеллажи с книгами, корешки, которых преимущественно красные или чёрные. Дополняло всё это безобразие, тяжёлая вишнёвого цвета портьера. Создавая какое-то замкнутое пространство, без воздуха и света.
Про себя называла его склепом, но это было единственное место, где меня никто не трогал. Заменила портьеры, попросила перекрасить стены, ковёр убрала, поставила пару горшков с живыми цветами и комната ожила. Мебель оставила. Стул и стол оказались очень удобными, на них поменяли обивку на светлую. Шкафы при нормальном освещении перестали угнетать и казаться тяжёлыми гробами.