Он точно издевается. Его пальцы скользят по ложбинке в груди, а после исчезают. Только холодок пробегает по коже. Саид прикусывает губу, сдавливает мою ногу, проходя пальцами по внутренней стороне. Касается лона, и тут же убирает.
А у меня голова кружится. Ерзаю на мужчине, стараясь унять жар между ног. Там всё печет, сжимается. Возбуждение ищет выход и не получает его. Всхлипываю, когда напряжение становится невыносимым.
– Завелась, пташка? – Саид довольно смотрит на меня, а мне кажется, что щеки пылают всеми оттенками красного. Мужчин возвращает всё внимание недокуренной сигарете, затягиваясь. – Вот проблема, да?
– Саид.
– Готовься, мы будем так долго играть. Ты должна усвоить, что со мной рядом получаешь больше, чем без меня. Поэтому в ближайшее время ты оргазма не получишь.
– Я… А сам сможешь сдержаться? – прикусываю губу, чувствуя себя донельзя неловко из-за пошлых разговоров. У меня даже шея горит, покалывает из-за щетины Саида. – Я ведь…
– А кто говорил обо мне, пташка? Я получу всё, что захочу.
– Нечестно.
Господи, я совсем не о том думаю. Но кровь бурлит, кожа становится невероятно чувствительной. И каждое касание Саида похоже на пытку. Будто разогретым на солнце металлом проводят.
И боль, и странный холодок по спине, и странные ощущения, от который всё скручивает узелком внутри. Не думала, что можно сходить с ума из-за едва различимых касаний.
Меня потряхивает, внутри назревает недовольство. Кусаю губу, пока не почувствую по рту привкус крови. Отвлекаюсь на ранку в губе, стараясь себя держать в руках.
Это просто безумие.
Какое-то наваждение.
Из-за долго воздержания, да.
– Честность, Ника, дорогое удовольствие. Его получают те, с кем у меня договоренность. Ты меня кинула, пташка, и улетела далеко. Поэтому ты получишь только то, что заслужила.
– Это жестоко.
– Запомни, ты сама виновата во всех своих проблемах.
Втягиваю воздух, сжимая ноги. Саид вдруг протягивает мне сигарету, и я киваю. Он держит самокрутку в руках, не позволяя забрать. Держит у лица, а я нагибаюсь. Обхватываю фильтр губами, втягивая горький дым.
Касаюсь губами ладони мужчины, едва загрубевшей кожи. Вздрагиваю от этого жеста. Мне всё кажется невероятно пошлым и развратным. Особенно, когда Саид разворачивает моё лицо к себе, заставляя выпустить струйку дыма прямо в его губы.
– Ты не представляешь, пташка, какие у меня планы на тебя этой ночью.
Не представляю.
И от этого ещё более страшно.
– Я хотела приготовить что-то, - горло першит из-за сигареты и близости Саида. – Можно?
– Ну давай, пташка, колдуй.
Мужчина разжимает свои объятия, и я спрыгиваю с его колен. Поправляю сбившуюся одежду, вспоминаю, как нужно дышать. Из открытого окна тянет сквозняком, и я прикрываю дверь на кухню, чтобы холод не шел дальше.
А мне он нужен, отрезвляет. Пара минут, а кожа уже горит не так сильно. Я не могу даже вообразить, что Саид ещё надумал на сегодняшний день. Как будет пытать дальше, наслаждаясь моей реакции.
Он ведь не отпустит. Это было понятно ещё давно, а теперь только убедилась. И не понимаю, что мне нужно делать. Наверное… Пытаться сбежать это глупо, только сильнее разозлю Саида.
Но с другой стороны – я ведь не могу просто сдаться, позволить ему всё решать. Иначе семь лет были бессмысленной погоней, которая ничего мне не дала. Только отстрочила казнь.
Нужно дождаться Эмина, да. Тогда всё решится, образуется. Он ведь в чем-то похож на Саида, каким-то своим азартом. Не сможет так просто проиграть, столько раз вырывал меня в последний момент из квартиры…
Да, Эмин поможет. Я уверена.
Пальцы подрагиваю, когда я нарезаю овощи для рагу. Нож стучит о дощечки, разрывая тишину. Монотонные звуки успокаивают, не давая вниманию скакать.
Саид ни одним звуком не показывает, что всё ещё в комнате. Тишина, словно я одна. Даже тянет обернуться, проверить. Но накаленная атмосфера не дает ошибиться.
Словно воздух стал плотным, густым. Вязким, как туман. Давит на плечи и тело, пробирается под кожу. Сложно просто стоять, инстинкты кричат: «Беги быстрее».
Я ставлю сковородку на плету, а после оборачиваюсь к Саиду. Ловлю его на том, что он всё время следит за каждым моим движением. Мужчина не отворачивается и, конечно же, даже не показывает и намека на стыд. Поймали за подглядыванием? А ему всё равно.
– Ты ведь ешь свинину? – спрашиваю, хотя не уверена, что мужчина вообще притронется к еде. – Саид?
– Не ем.
– Ясно. Говядина? – получаю короткий кивок и меняю в холодильнике упаковки мяса. – Хорошо.