– Он как Серебряный Разум, слишком заигрался. Решил, что он нечто отдельное, – кивнул Сергей без улыбки. – Но основную подготовительную работу сделал он. Ты же вообще забыл, что ты, кто ты и зачем ты здесь. Вспомнил только на Муорхе.
– Верно, пацан, верно… Я тот, кто должен был провести тебя, и помочь вспомнить, если вдруг забудешь. А я сам забыл и стал понимать лишь потом.
Сергей взглянул на Нарану:
– Я создал всех вас и ее тоже? Нет, она всегда была частью меня же и…
– Ну вот, Виктаор, наш бог опять включил человека, – фыркнула А’лисса.
– Наследник, вот в этой ипостаси, ты человек, который никого не создавал. К тому же все мы, как самостоятельные куски твоего сознания, идем своим путем в широком поле вероятностей. Ильтерникс возник, потому что нужен был, как ключевая точка событий. Я… как твоя забытая темная часть, что проходила свой длинный путь, долженствующая в итоге подстраховать тебя. Твоя девчонка возникла, как сознание, мощно начала вплетаться в уже созданный рисунок, и заняла там свое место. Так сложились вероятности.
– То есть он не делал так, чтобы я его встретила? – быстро уточнила Нарана.
Виктаор улыбнулся:
– А что, Нарана, тебя это беспокоит? Помнишь, мы все стояли на горящей площади Чирианы после боя с Черным Человеком. Явился Ильтерникс, и его удивило, когда он увидел, что ваши судьбы начали плотно переплетаться. Это случайность, девочка. В твоей судьбе имелась вероятность, в судьбе человека, которым он стал, имелась вероятность, и когда ваши судьбы оказались рядом, они соединились, строя какой-то свой новый рисунок.
– Это хорошо, мне бы не понравилось быть лишь игрушкой какого-то бога, – проговорила Нарана и недобро взглянула в сторону Сергея.
– Нарана, мы одно, ты же чувствовала…
Девушка смотрела недоверчиво:
– Когда ты собирался стать всего лишь полубогом, ты обещал, что не забудешь меня. А что теперь, когда ты стал богом?
– Еще не стал. Нарана, я показал тебе, что мы можем быть собой и одновременно гранями кристалла. Я всегда могу быть Сергеем, просто где-то в уме, я буду знать, что существует большее «Я», что вмещает нас всех. И тебя, и меня и бога, но это не помешает мне быть Сергеем здесь и сейчас, всегда с тобой.
Они обнялись.
– Ну вот, а как же вишенка? – проронила А’лисса.
– Несносная девчонка права, – покивал Виктаор. – Ты до сих пор не осознал кое-чего главного. Хотя ведь уже понимаешь где-то в глубине своей человеческой души? Ильтерникс заигрался, как Серебряный Разум. А тот лишь фикция. Распоясавшееся сознание бога, что пошло своим путем. Ну? Это же все твои слова. Вспомни еще раз, что ты видел здесь. Исчезнувшие – техно-цивилизация, что создал Серебряный Разум однажды для Игры. Они же так походят на хэмфингов, которых создал ты. И они когда-то были такими хэмфингами, для других двадцати восьми миров. Как и многие еще в других циклах Игры. Всех их создавал ты, чтобы кто-то однажды погиб в игре двух богов.
– Не может быть, – прошептал Сергей.
– Что говорила тебе всегда А’лисса? Что ее создал ты, и она рождена служить тебе. Просто ты, скажем так, немого поменял ей полюс с минуса на плюс, и она стала частью нашей плоскости миров.
– Нет…
– И где Серебряный Разум сейчас, когда ты стоишь в его мирах? Он будто оказался внутри тебя и заснул в твоем разуме. Потому что он, Разум. Твой разум, что играет в свои игры.
– Что-то не поняла… – обеспокоенно произнесла Нарана.
– Он и есть Серебряный Разум, – сказал Виктаор, ощерившись в улыбке.
– Как? – выдохнула Нарана. – Как он может уничтожать наши миры и сражаться сам с собой?
– Это же бог, девочка, – улыбнулась А’лисса. – Здесь он один, там другой. Но это всегда он, и он всегда есть, чтобы сыграть с самим собой в бесчисленных мирах.
Сергей же чувствовал себя как-то не хорошо. В голове не укладывалось, что он сам причина стольких несчастий, что идут по бесконечному циклу.
– Я вижу, о чем ты думаешь, – произнес Виктаор. – Ты бог, почему тебя беспокоят жизни каких-то людей? Для тебя это глобальный процесс, они – планктон. Что тебе до их боли?
– Но это я! Я все они, и все вы! Теперь я жалкий человек, я вижу это изнутри. Я чувствую их боль! Я что, убиваю сам себя в этих бесчисленных вариациях себя самого?!
Миллиарды жизней. Он сам определил, какие миры станут территорией Игры. Придумал хэмфингов, Высших Магов и Ильтерникса, чтобы в этот год принять готовенькую империю, что станет полем для очередной глобальной игры. Как-то в детстве он лепил фигурки из пластилина и играл ими в войнушку, сминая в лепешку. Не отражение ли это того, что происходит вокруг? Богу было все равно, а как с этим жить человеку?