Я отставил бокал с вином, чей аромат внезапно стал отдавать горечью. Сцепил руки в замок, буравя взглядом листы бумаги, которые спешно пролистывал детектив, иногда вчитываясь в некоторые абзацы.
- Ну? – не выдержал я и минуты странного поведения Прабху. – Вы же должны знать наизусть отчёт, – мой голос звучал раздражённо, но я ничего не мог поделать. Внутренности сжимались от непонятного страха, готовясь вытолкнуть недавно поглощённый обед, – вы же его готовили!
- Я, да не я, – невнятно ответил мне он. Резко захлопнул папку, поднимая на меня непроницаемые глаза. – Мистер Райзада, скажите, вы кому-нибудь отдавали в руки этот отчёт? Как он попал к вам?
- Ваш секретарь отдала мне лично в руки, – сварливо ответил я, недоуменно глядя на детектива, – всё остальное время он был у меня в сейфе. Доступа к нему нет ни у кого, – предупредил я его вопрос. – Так в чём всё-таки дело?
Прабху немного помолчал, рассеянно помешивая ложкой остывший чай, давно принесённый незаметным официантом.
- Тут допущены некоторые неточности. Мне нужно сверить его с оригиналом отчёта, – рассеянно сказал он, и у меня отлегло от сердца. – Я вас понял, мистер Райзада. Думаю, завтра исправленный отчёт будет у вас. А полный экземпляр… – Он сделал паузу, ожидая моего решения.
- А полный экземпляр мне не нужен, – не допуская даже секундной задержки, ответил я, уверенный в своём решении как никогда ранее. «Доверяю, да» – слова Кхуши звучали в моих ушах абсолютной честностью, а воспоминание о сиянии глаз, когда она провожала меня сегодня на работу, тёплой пушистой пеной смывало с меня остатки ледяной брони. – Уничтожьте его.
- Хорошо, мистер Райзада, – Прабху поднялся и достал портмоне, собираясь расплатиться за нетронутый чай.
- Оставьте, – я поднялся следом, доставая свой кошелёк. – Жду отредактированный отчёт как можно скорее, – прохладно попрощался я с мистером Шетти.
- Будет сделано в кратчайшие сроки, мистер Райзада. Я лично доставлю вам его, – короткий поклон, и детектив быстрым шагом заспешил к выходу.
Я отбросил мысли о странностях Прабху и, дождавшись счёта, оплатил его, оставив щедрые чаевые.
Вышел из заведения, с удовольствием вдыхая жаркий, пыльный воздух напоенного солнцем полудня. Подойдя медленным шагом к машине, коснулся нагретого солнцем капота, отвлекаясь на материальное, чуть пугаясь царившей внутри гармонии. Также медленно сел за руль, завёл автомобиль, с удовольствием вдохнув терпкие ароматы древесного парфюма и кожаного салона. Прислушался к себе, внезапно почувствовав плавную текучесть времени – я выпал из безостановочной ежедневной суеты жизни, сумел остановить мгновение. И сейчас я просто пытался осознать – чего мне хочется? Ответ всплыл легко, также безмятежно, как было у меня на душе – я хотел съездить в мамин сад, хотел побродить в одиночестве по тенистым аллеям, наслаждаясь ароматом роз и её незримым присутствием. А потом приехать домой, закрыть дверь в комнату от посторонних и крепко-крепко обнять свою жену, и держать её долго-долго, нежно-нежно, касаясь душами. Я сжал руль, задумчиво разглядывая чуть потёртую кожаную оплётку. Совершенно ничего не мешало мне поступить именно так…
Быстро, не давая себе передумать и вновь погрузиться в дела, позвонил Аману и сообщил, что сегодня не приеду. Звонки – только экстренные. Потом отключил звук телефона, и плавно тронул автомобиль с места – мне было некуда спешить.
… Уже час я наслаждался неспешной прогулкой. Пиджак, галстук и дипломат остались в автомобиле. Я закатал рукава рубашки, расстегнул её ворот и медленно шёл, растворяясь в спокойном умиротворении. Тишина безлюдного сада, наполненного благоухающим ароматом цветущих растений, истомившихся под жарким солнцем, нарушалась только звуком моих шагов, да ленивым пением птиц и стрекотом насекомых.
«Надо признаться. Мне надо признаться ей в своих чувствах, сказать ей, что люблю её» – мысль пришла в голову и обосновалась там так, словно всегда была в ней, уютно заняв своё место, не вызвав отторжения инородностью. Более того, оставив после себя лёгкое недоумение – почему я так долго к этому шел? «Доверяю, да». Слова жены снова и снова звучали мягкой музыкой в голове. И это слово рождало ответное слово. Нет, не так. Это чувство рождало ответное чувство. Доверие. И больше не пугало. Не вызывало желания оттолкнуть, уйти. Оно стало неотъемлемой частью того, что связывало нас с Кхуши, что делало чем-то больше, чем просто мужчина и женщина, живущие в браке. Оно обещало поддержку – всегда. Дарило надежду…
Запнулся о не замеченный мною вросший в землю валун и поднял облачко пыли. Смотрел, как оно оседает на мои любимые туфли, окончательно сгубив их блеск. Смотрел… и улыбался. Какая в сущности разница? Неважно. Я продолжил прогулку, рассеянно вслушиваясь в затеянную птицами перебранку. Мозг, получив задачу, начал активно подкидывать варианты, как лучше это сделать. Шантиван… Кто-нибудь может помешать. Хотя бассейн с вечерней подсветкой мог бы быть отличным антуражем для признания. Нетерпеливое предвкушение подталкивало сделать все сегодня. Вот прямо сейчас поехать домой, сгрести жену в охапку и сказать ей – я люблю тебя. Но внезапно проснувшееся чувство прекрасного на пару с романтикой заартачились – надо всё сделать красиво. Наедине. Цветы, свечи. И подарок, да. Надо обязательно купить подарок. Какой? Надо подумать. И настрой нужен, да. Я шёл, наступая на мелкие камешки, прокатывая их под подошвой ботинок, и думал…
… Садясь в машину, я уже решил, что признаюсь в своих чувствах жене после дня рождения Паяль. Сейчас ей не до этого – она вся поглощена подготовкой к празднику. У меня будет время найти подходящее место, оформить его к самому главному признанию моей жизни.
Кхуши.
- Арнав Сингх Райзада… – прошипела я, почувствовав лёгкую боль внизу живота, но тут же улыбнулась, погрузившись в воспоминания чудесной ночи. Как терпко, как сладко, как пряно…
Я вытянулась на кровати, дожидаясь, пока подействует обезболивающее. Что-то мой организм в последнее время разладился. И то ему не это, и это ему не так. Сегодня он, например, отказался завтракать, намекнув, что, если я буду настаивать на приеме пищи, он с большим сожалением её вернет непонятливой личности. Я фыркнула, и засмеялась, наслаждаясь тем, что боль отступила. По комнате гулял лёгкий сквозняк – я открыла обе двери, чувствуя духоту без включённого кондиционера, а с ним – неприятный озноб. А вот так, как сейчас, было идеально. «Надо столько всего еще сделать» – лениво толкнулась в сознание далёкая мысль. Я сладко зевнула и натянула на себя лёгкое покрывало. Идеальный комфорт обволакивал тело, звал сознание за собой в страну отдыха, и, сама не заметив как, я скользнула в крепкий сон, последним осознанным движением притянув в объятия подушку Арнава и вдохнув родной запах любимого мужчины.
- Щекотно же, – отпихивала от себя неизвестно что, касавшееся моего носа. Лёгкость и мягкость этого неизвестного напоминала пёрышко – просыпавшийся разум уже распознавал предметы, но спалось так сладко… – Щекотно. – Я сморщила нос и всё-таки проснулась, открывая глаза и сосредотачивая взгляд на вредном предмете. Ну, точно. Крошечное пёстрое пёрышко, судя по всему, выбравшееся из подушки, ведомое тонкими пальчиками последний раз мазнуло по носу, и я чихнула. Короткий смешок, и я замерла. Родной голос. Распахнула глаза и, удостоверившись, что слух меня не подвёл, завизжала от нахлынувшего счастья и, неуклюже со сна вскочив, бросилась на шею Паяль.
- Сестра! – я тормошила смеющуюся девушку, обнимала, целовала в щёки, и снова тормошила, рассматривая умиротворённое лицо и чуть располневшую фигуру Паяль.
- Прекрати же, Кхуши, – отбивалась Паяль, пытаясь щекоткой избавиться от моих настойчивых объятий, – ну хватит! Хватит, хватит, хватит, – уже мягко и нежно поглаживая меня по голове, когда моя захлестнувшая радость перешла в горячие слёзы, и я уткнулась носом в её плечо, наслаждаясь почти забытым семейным теплом.
- Ну же, сумасшедшая девчонка, – Паяль взяла моё лицо в ладони и подула, сгоняя нежным жестом слезинки, – я так по тебе соскучилась, а ты решила меня утопить? – попыталась пошутить она, скрывая и свои увлажнившиеся глаза.