— А!.. — встрепенулась девушка, — Такеши помнишь?.. Твоего бывшего начальника охраны.
— Серьезно? — удивился я. Совершенно не верится то, что НЕРВовцы могли упустить этот момент из виду.
— Ага. — Мисато грустно улыбнулась, и сделала глоток кофе, — Как мне рассказали, недели три назад, Такеши, устроившийся охранником в одну частную контору, вдруг рванул в бега.
— Его выперли нафиг? Из НЕРВ?
— В Токио-3, как сам понимаешь, работы ему было не найти, поэтому, он перебрался в Новый Город. — девушка пожала плечами, — Наши, естественно, за ним приглядывали, и когда он исчез, сняв все деньги со счета, встали на уши… Идиоты.
— Что так?
— Такеши, хоть и гаденыш, но не стал бы просто так тебя подставлять. Все несколько сложнее… — Мисато остро посмотрела на меня, — Террористы взяли в заложники его племянницу.
— Откуда информация? — спросил я на девушку. Та вздохнула.
— Мы нашли их тела. И Такеши, и его родственница… Проклятье, Син! Почему ты такой?! Из‑за тебя убили двоих человек! Не самых худших человек! — взъярилась Мисато, — А тебе хоть бы что!
— Что ты хочешь? — я прямо посмотрел на девушку, — Каждый раз… Сколько народу погибло? От Ангелов? Каждый бой. А сколько гибнет? Просто так? Каждую секунду? Виноват тоже я?!
Я уже стоял напротив девушки, шипя ей в лицо.
— Мне насрать. Они умерли вчера. Я подохну завтра. Вся разница. Понимаешь?!
— А то, что Аска лежит, ни на что не реагируя? — Мисато, кажется, начала успокаиваться, но уступать не желала.
— Пофиг. — повторил я, — Единственная, кто… Это Рей. Ты знаешь.
Я помолчал. Все–же, последней фразой я немного погрешил против истины — да, Аска не самый приятный человек, да, она меня раздражает… Но, тем не менее, ее было немного жалко.
— Знаешь, Мисато… — продолжил я, спустя некоторое время, — Тогда, я рассказывал. Ты командуешь. Я дерусь. Помнишь?
Девушка кивнула.
— Я дерусь, — снова повторил я, — Но… Без патриотизма. На людей плевать. Почти на всех. Чистый эгоизм. Расчет. Я хочу жить. Хочу, чтобы… жила Рей. Понимаешь? Это мое место. Делаю, что могу. И все.
Мисато смотрела на меня, а я продолжал.
— Хочу жить хорошо. Магазины, электричество… Интернет и книги… Много всего. Значит, другие тоже… Остальные должны жить. Обеспечивать меня. Я им — они мне. Вот и все. Вся точка зрения. Вся философия.
Над этой темой я раздумывал довольно долго, особенно после посещения Старого Токио. Тогда меня грызло сожаление, грусть — столько людей померли просто так. Всем скопом. И от меня зависит, реализуется ли очередной сценарий массовой катастрофы…
Проще всего оказалось принять вот такую «товарную» точку зрения. Лучше сосредоточить заботу на малом количестве людей, а остальные… Мимоходом.
В конце–концов, нахера мне человечество, если не станет единственного родного мне человека?
Девушка только покачала головой. Я так и не понял, что она имеет ввиду, да и не старался понимать, если честно.
Мне оставалось только молча отправиться обратно — метаться рядом с палатой, в которой лежала Рей…
Рей очнулась спустя сутки, после того разговора с Мисато. Сначала, меня не хотели пускать внутрь, но …
— Проходите… — вздохнул давешний врач, — Только недолго!
Я лишь дернул щекой, мол, сам знаю. Не дурак же я, в конце–концов, бередить душу только–только начавшей выздоравливать любимой девушке. Просто желание ее увидеть слишком сильно…
Синевласка выглядела… Плохо она выглядела. Сплошные бинты на правой руке, кислородная маска на лице… Наверняка, под больничной рубашкой скрывалось еще множество бинтов.
Рей чуть повернула голову, посмотрев из под прикрытых век на меня. Внутри заскребло неприятное чувство — бессилие, отчаянье, еще что‑то…
— Рей. Тихо, не шевелись, — я осторожно коснулся ее плеча, — Лежи. Все будет хорошо. Веришь? — улыбнулся я. Это уже почти стало нашей присказкой — сколько раз я повторял эти слова Синевласке?
Рей слабо кивнула.
— Хорошо. Ты выздоровеешь.
От двери раздалось покашливание. Я оглянулся — врач красноречиво постучал по запястью, мол, время.
— Мне пора, Рей. Выгоняют. Еще зайду.
Выхожу из палаты, перед этим осторожно проведя пальцами по серовато–синим волосам. Все будет, Рей, все будет…
На душе продолжали скрести кошки.
Дома было пусто. Дико не хватало молчаливого присутствия Рей, ее коротких, лаконичных реплик, ее тихого любопытства, запаха… Всего не хватало.
Я подавил желание побиться головой о стол — сотрясение мозга еще не прошло, так что вероятность заработать мигрень на весь оставшийся день, была отнюдь не нулевая. Однако, подавить тяжелый вздох не удалось.