– Пойдем, – мужчина помог подняться девушке на ноги. – Ты ведь не хочешь пропустить свой первый день?
При этих словах Кира прикусила нижнюю губу.
– Это полный провал.
– Никто ничего не заметит!
– Ну, во время завтрака, – призналась девушка, – я разбила пару тарелок. И использовала столовый нож не по назначению.
Эллиот нахмурился.
– Хочу ли я знать, о чем ты говоришь?
Что такого может произойти за тридцать минут? Он задумчиво провел рукой по влажным волосам.
Кира вот-вот могла впасть в то же состояние, что и в Парсонс-Энде. Она страдала из-за призраков своего прошлого больше, чем он думал. Долгие годы отчуждения, смерть отца, жизнь в качестве изгоя… Все это сидело глубоко внутри. Судя по всему, оно управляло ее мыслями. Кира видела только то, что отличало девушку от других – но ничего, что могло объединять.
При виде ее сомневающегося лица Эллиот кое-что придумал. Он знал, как доказать Кире, что здесь ей самое место.
Двенадцать
Чуть позже Эллиот открыл тяжелую дверь в библиотеку и пропустил Киру вперед. Каждый сантиметр на книжных полках был заполнен томами. В воздухе стоял затхлый запах старых переплетов и пожелтевшей бумаги. Кира пока не привыкла к тому, что все комнаты в этом здании чрезмерно большие. Будто какой-то великан составлял его план и слишком поздно заметил: люди были намного меньше его.
Библиотека располагалась на двух этажах. Одинокие лучи солнца пробивались в комнату над головами вошедших. Они резали библиотеку на полоски и падали на читальный зал в центре комнаты. Там сидел парень в темно-синей школьной форме, молчаливо перелистывавший страницы книги.
Кире не требовалось смотреть на незнакомца, чтобы почувствовать его взгляд на своем лице. Она шагала по комнате, а кожу обжигало так, словно Кира сидела у камина. Девушка неуверенно заправила влажные пряди волос за ухо и взглянула на салигию.
Глаза юноши были такими голубыми, что даже само небо бы ему позавидовало. Неизвестного происхождения покалывание пронзило тело Киры и заставило ее опустить глаза в пол.
– Библиотека – это комната отдыха, доступная всем салигиям, – объяснил Эллиот, заметивший реакцию девушки. – Пойдем. Здесь есть и более примечательные вещи.
Вот уж теперь Кира точно покраснела. Искатель медленно подтолкнул ее к лестнице и вывел девушку в галерею на первом этаже. Медная с зеленым отливом стена была увешана картинами и портретами. Роскошные изображения дворян, епископов, промышленников и генералов выстраивались в ряды обрамленных черно-белых фотографий.
– Галерея предков, – сообщил Эллиот.
– Они все салигии?
Эллиот кивнул и указал кончиком зонта на картину. Она изображала дюжину мужчин в темных фраках, белых жилетах и шейных платках. На фоне виднелось величественное здание КШМ.
– Это основатели. Они построили интернат вместе со своими семьями. Многие сегодняшние ученики происходят от их рода, – пояснил Эллиот. Он указал на мужчину с темными вьющимися волосами.
– Разрешите представить. Лорд Эдвард Мордред. Ира.
Художник, судя по всему, был необычайно талантлив. Глаза лорда Мордреда блестели так зловеще, как девушка и ожидала от иры.
Эллиот отошел в сторону на пару шагов, показывая ей другие фотографии. Некоторые лица казались Кире знакомыми, хотя она и не могла вспомнить никаких имен.
– Это члены совета. Многие из них посещали школу, а сегодня являются щедрыми спонсорами КШМ.
Эллиот указал на портрет справа от Киры. На нем был изображен красивый мужчина. Он улыбался так широко, будто на съемках в рекламе зубной пасты. Мужчина выглядел как какой-то актер. Нет. Он и есть актер. Этот человек играл главную роль в американском сериале про адвокатов, который много лет шел по телевизору.
– Это Грей Шарп. Отец Грей.
– Он назвал свою дочь в честь себя?
Кира и сама не знала, почему этот факт удивил ее больше, чем то, что отец ее соседки оказался успешным актером.
Эллиот пожал плечами.
– Супербии. Угадай с трех раз, как зовут младшего брата Грей.
Кира заметила черты своей соседки в лице мужчины. Широкая улыбка, уверенный взгляд, симметричное лицо. Будто кто-то специально работал над усовершенствованием генофонда семьи Шарп в лаборатории. Кире было приятно, что Эллиот рассказал ей больше о семье соседки по комнате. Однако девушка не знала, как это должно было помочь ей.
Он указал на портрет темнокожей молодой женщины с теплыми карими глазами.
– Это мать Эйвери. До своего пятнадцатилетия она и не подозревала, что является салигией. Но однажды девушку нашел один из Искателей.
Они подбирались все ближе к сути.