– Это сон, а значит ничего не может случиться. – убеждал он себя. – В любом случае я не умру.
Димитрий подполз к краю и посмотрел вниз. Голова закружилась. Из-под пальцев стал осыпаться красный песок, и Димитрий тут же отдернул руку. Было страшно. А уж встать на эту радугу и вовсе казалось совершенно нереальным.
– Верю, верю, верю, верю… – шептал он, продвигая руку вперед. На ощупь радуга походила на пластик (на вкус тоже), но пружинила почему-то довольно сильно. В любом случае, она явно была достаточно скользкой, чтобы с нее свалиться.
Потихоньку, помаленьку, ползком продвигаясь над пропастью, Димитрий приближался к заветному водопаду. Он уже был где-то на середине, когда вдруг решил оглянуться назад, чтобы проверить, сколько он уже прополз. Он обернулся и увидел обрыв, с которого он недавно слез и край полупрозрачной радуги, касающийся камня. Это была явно радуга, самая настоящая радуга, которая из капелек воды, а вовсе не из пластика. И было совершенно непонятно, с какого перепугу он может на ней сидеть – на радуге – над пропастью.
Только эта мысль пришла к нему в голову, как он почувствовал, как его опора тает под ним – секунда и он полетел вниз.
Дыхание сперло, его прошиб пот, воздух обхватил его тело со всех сторон. Он летел вниз, в пропасть, прямо в ту самую черноту, которая с каждым метром все сгущалась и сгущалась вокруг него.
«Господи, как я хочу жить!!!!» – пронеслось у него в голове.
– Верю, верю, верю, ВЕРЮ!!! – заорал он. – Твердая, дорога, да, дорога!!! ВЕРЮ!!!
Бух!
Димитрий почувствовал сильный удар, его подкинуло вверх, перекувырнуло и снова удар. Он лежал не шевелясь, глядя вверх – там уже сгущалась чернота, которую сейчас почему-то разбавили звездами. Удар был такой силы, что совершенно оглушил его, выбил из него дух. Все тело болело, даже рев водопада не пробивался сквозь звон в ушах. «Только бы позвоночник не повредил», – думал он. – «Только бы пошевелиться». Он дернулся и приподнялся, шипя от боли. Вся его спина представляла собой один гигантский синяк. Руки и ноги болели, но он смог сесть.
Димитрий сидел на радуге. Только теперь она была пошире и не так откровенно просвечивала. Вокруг прямо в воздухе висели клочья темноты, сумерки сгустились. Но вот он, водопад, его цель, переливался сотнями разноцветных огней прямо перед ним. Он как будто светился.
Димитрий встал и решительно зашагал к водопаду, не позволяя себе ни о чем думать. «К черту все. К черту все страхи и все сомнения, если они мешают мне. Вот она цель, я стою прямо перед ней, какая разница как я стою – вот он, водопад.»
Он протянул руку, касаясь тугих струй. Они были почти ледяные, но жданной благодатью упали на его раскаленную желтым солнцем кожу. Он шагнул вперед, чувствуя, как вода барабанит по макушке, по плечам, словно умелый массажист. Волосы облепили его лицо, он нагнул голову и открыл рот, вдыхая холодный влажный воздух. Капли воды стекали по его губам, падая вниз, глаза его были закрыты. Он чувствовал, как тысячи струй вымывают и уносят вниз все раздражение, всю злость, все нервы. Всю грязь, все воспоминания, струи уносят всю его прошлую жизнь. Спереди, сзади, сбоку – все закрывала синим покровом вода. В этом мире была только вода и два пятачка земли под правой и левой ступней.
У него было чувство, словно ничего больше не осталось на свете – даже его самого уже не осталось. В голове было пусто, ни единой мысли, словно вода вымыла и их, вычистила каждую частичку его существа, его души. Здесь уже не было того Димитрия, не было ничего. Только вода, сплошным потоком сперва уносящая вниз грязь, а, после, и кристально чистая.
Он нашел себя, нового себя, среди струй и шагнул вперед, чувствуя, как вода остается где-то позади. Он поднял голову, распрямился в полный рост и открыл глаза.
Он закричал, громко-громко, во всю ширь легких, просто от ощущения торжества в себе, от ощущения жизни. И захохотал, сам не зная от чего.
Позади его шумел водопад, ноги его утопали в нежном зеленом мху. Вокруг сплетались кронами высокие вековые деревья.
Димитрий подошел к водопаду вплотную и протянул руку. Она прошла сквозь поток и уткнулась в каменную стену. Дороги назад не было.
Он приложил руку к стене, погладил кончиками пальцев шершавую поверхность, потом отвернулся и зашагал вперед, в просвет между деревьями.
Исповедь Кристины
Когда Кристина зашла в храм, ей пришлось на какое-то время остановиться, дожидаясь пока глаза после яркого света привыкнут к полутемному помещению. Небольшая комната, судя по всему прихожая, или, как это называется в храмах, притвор. Как порой бывает в некоторых христианских монастырях, здесь, в обычной картонной коробке, стопкой лежали платки на голову и цветастые тряпки с завязками – юбки для посетительниц в брюках. Пока Кристина привыкала к темноте и прилаживала эту сбрую на себя, остальные успели уйти.