«Двое стояли у ног его. Один был темен как ночь и дикий зверь глядел его глазами, другой сед словно старик и взгляд его внушал безгласый ужас».
Недоумение на лице Черного вскоре сменила паника:
– Бегом отсюда, быстро!
Белый же только хмыкнул и наклонил голову, с интересом разглядывая нас.
– Я что непонятно говорю? Бегом, это не шутки! – снова повторил Черный.
– А смысл? – с некоторой иронией сказал Белый, пожимая плечами. – Ты что, не понял? Это не случайность. Назад дороги нет. – Он чуть помедлил и красивое лицо перекосила злая больная улыбка: – Уже никуда не деться. – Лицо его вновь вернуло себе холодное равнодушие, и он отвернулся.
– Так это опять эти его игры?! – возмутился Черный. – И ты считаешь все это нормальным?
– Ну, если он втемяшил что-то себе в голову, кто мы такие, чтобы его переубеждать. Кроме того, я не вижу ничего… – Белый пошевелил пальцами, как бы подыскивая слово, – …предосудительного.
– А. То есть ты считаешь, нет ничего предосудительного, чтобы играть судьбами невинных людей?
– Бывало и хуже, – пожал плечами Белый.
Черный раздраженно цыкнул и тоже отвернулся.
– Извините, – начала Кристина. – А не могли бы вы объяснить…
Белый коротко взглянул на нее и отвернулся, перебивая фразой, предназначенной Черному:
– В любом случае, это его сон, ты не сможешь никого вывести отсюда, как бы ты ни хотел.
Черный прошипел что-то сквозь зубы.
– Да что здесь вообще происходит, нам кто-нибудь объяснит?! – сказала Кристина. Белый и Черный обернулись к ней.
Воцарилась тишина, прерываемая только звоном колокольчика.
Черный со смесью сожаления и раздражения оглядывал нас, Белый смотрел него.
Внезапно Белый, словно почувствовав что-то, дернул головой, отворачиваясь:
– Тихо, он идет.
Черный развернулся в ту же сторону и оба напряженно застыли.
Я вглядывалась в темноту, пытаясь понять, что там – свет светлячков почти не доставал туда. Вглядывалась, пока не поняла, что там НИЧЕГО нет. Я снова схватила Димитрия за руку.
Я никогда не видела такого: оттуда словно вынули кусок мира: там была только чернота, такая бывает в компьютерных играх, когда мир не доделан. Просто пейзаж – плитки, деревья – все обрывалось в никуда.
Звон хрустального колокольчика совсем приблизился и внезапно темнота начала едва уловимо светиться. Показался огонек, постепенно увеличивавшийся. Из глубины НИЧЕГО нам навстречу шел человек. В руке у него болталась керосиновая лампа, только вместо огня за стеклом бились желтые светлячки, оттуда и раздавался этот тоненький хрустальный звон.
Человек был облачен в темный плащ с капюшоном, который скрывал всю его фигуру, чуть волочась следом. С каждым шагом под его ногой возникала серая скругленная плита, которая снова канула в ничто, стоило ему шагнуть дальше.
Наконец он сошел с плиты на шахматный пол, и, не обращая ни на кого внимания, прошел к трону. С громким вздохом растянувшись на троне, он поднял голову.
Сначала я подумала, что он в перчатках, но, когда он поднял голову, стало очевидно, что нет. Он состоял из того же НИЧЕГО, из которого он и появился. Под нависающим капюшоном зияла темнота, словно рана, нанесенная вселенной. Его рука струилась и дергалась, слегка меняя форму, непонятным образом удерживая лампу с трясущимися светлячками.
– Добро пожаловать в сон, – поприветствовал он нас.
Мы все вздрогнули: его голос был совершенно нечеловеческим. Представьте, какой звук будет, если потереть друг о друга две открытые консервные банки. Его голос состоял из таких вот режущих слух взвизгов и скрежета разной высоты. Больше всего на свете хотелось зажать уши и убежать оттуда. Это было настолько странно, что мы не сразу осознали сказанное им.
– В сон? – громко спросил Виктор. – Позвольте, и кому же все это снится? –
– Что за чушь! – воскликнула Кристина, оглядываясь на нас в поисках поддержки.
– Юная леди, вас не учили что перебивать невежливо? – сказал Черный.
– Оставь это, – махнуло рукой странное существо. – Единственное, что имеет здесь хоть какой-то смысл – это Игра.
Существо сделало паузу.
– Дамы и господа, приглашаю вас принять участие в Игре…
Оно снова сделало паузу, словно ожидая протестующих криков, однако все молчали.
– Отказы не принимаются, – на всякий случай добавило оно. – Правила… Дойти до Финиша. Проиграл тот, кто останется на Финише один.
Повисло молчание.
– А что будет в случае проигрыша? – спросила я.
– Проигравший останется здесь, во сне, – я услышала улыбку в его голосе, – Навсегда.