Дочь. Что же это?
Адвокат. Если я скажу, ты рассердишься!
Дочь. Мы договорились не сердиться!
Адвокат. Мы договорились… Все можно стерпеть, Агнес, кроме отрывистого, резкого тона… тебе он знаком? Пока нет!
Дочь. Мы никогда его не услышим!
Адвокат. От меня никогда!
Дочь. Говори же!
Адвокат. Видишь ли, входя в дом, я прежде всего смотрю, как висят шторы… (Подходит к окну и поправляет штору.) Если они напоминают веревку или тряпку… я быстро ухожу!.. Потом я бросаю взгляд на стулья — если они стоят как должно, я остаюсь!.. (Придвигает стул к стене.) После чего смотрю на свечи в подсвечниках… Если они покосились, значит, покосился весь дом! (Поправляет свечу на комоде.) Именно такая красота, мой дружочек, ничего не стоит!
Дочь (опустив голову). Не таким резким тоном, Аксель!
Адвокат. Вовсе он не резкий!
Дочь. Конечно резкий!
Адвокат. Вот как, черт подери!..
Дочь. Что за выражения!
Адвокат. Прости, Агнес! Но я страдаю от твоей безалаберности столь же сильно, как ты от грязи! А сам я не решаюсь взяться за уборку, потому что тогда ты рассердишься, словно бы я тебя упрекаю… уф! Давай закончим!
Дочь. Ужасно трудно жить в браке… труднее всего на свете! Мне кажется, для этого нужно быть ангелом!
Адвокат. Мне тоже так кажется!
Дочь. Мне кажется, я начинаю тебя ненавидеть после этого!
Адвокат. Тогда горе нам!.. Но давай предотвратим ненависть! Обещаю больше не делать замечаний по поводу уборки… хотя это для меня пытка!
Дочь. А я буду есть капусту, хотя это для меня мука!
Адвокат. Значит, жизнь в совместных мучениях?! Одному наслаждение — другому страдание!
Дочь. Жалко людей!
Адвокат. Ты поняла это?
Дочь. Поняла, но давай, ради бога, постараемся обходить подводные камни, теперь, когда мы так хорошо их узнали!
Адвокат. Давай! Мы гуманные, просвещенные люди, мы умеем прощать и проявлять снисходительность!
Дочь. Мы умеем с улыбкой относиться к мелочам!
Адвокат. Мы, только мы умеем это!.. Знаешь, что я прочитал сегодня в «Утре»!.. Кстати, а где газета?
Дочь (смущенно). Какая газета?
Адвокат (сурово). Разве я выписываю несколько?
Дочь. Улыбнись же! Не говори так сурово… Я твоей газетой развела огонь…
Адвокат (взрывается). Черт подери!
Дочь. Улыбнись же!.. Я сожгла ее, потому что в ней издеваются над тем, что для меня свято…
Адвокат. А для меня совсем не свято! Ха… (Хлопает руками, вне себя.) Я должен улыбаться, улыбаться во весь рот… я должен быть гуманным и держать при себе свое мнение, соглашаться со всем, поджимать хвост и лицемерить! Значит, ты сожгла мою газету! Так-так! (Вешает конец шторы на столбик кровати.) Ладно же! Вот, я начинаю убираться, и ты опять разозлишься!.. Агнес, это просто невозможно!
Дочь. Конечно невозможно!
Адвокат. А мы все равно должны терпеть, не ради клятвы, а ради ребенка!
Дочь. Ты прав! Ради ребенка! О!.. О!.. Мы должны терпеть!
Адвокат. А сейчас мне нужно идти к клиентам! Слышишь, как они бурлят от нетерпения разорвать друг друга, довести друг друга до штрафов и тюрьмы… мятущиеся духи…
Дочь. Бедные, бедные люди! А она все клеит! (В немом отчаянии склоняет голову на грудь.)
Кристин. Я клею, я клею!
Адвокат, стоя у двери, нервно пытается открыть замок.
Дочь. О, как кричит замок, словно ты сжимаешь пружины моего сердца…
Адвокат. Сжимаю, сжимаю…
Дочь. Перестань!
Адвокат. Я сжимаю…
Дочь. Нет!
Адвокат. Я…
Офицер (из конторы, берется за замок). Разрешите!
Адвокат (отпускает замок). Прошу вас! Поскольку вы получили докторскую степень!
Офицер. Теперь передо мной вся жизнь! Все дороги открыты, Парнас преодолен, лавры завоеваны, бессмертие, слава — все мое!
Адвокат. На что вы собираетесь жить?
Офицер. На что жить?
Адвокат. Вам же нужны жилье, одежда, пища?