Учитель. Хочешь выкрутиться! Знаешь, но не можешь сказать. Может, я тебе помогу! (Дергает Офицера за волосы.)
Офицер. О, это ужасно, ужасно!
Учитель. Да, ужасно, что у такого большого мальчика нет никакого честолюбия…
Офицер (страдальчески). Большого… Да, я большой, гораздо больше их всех; я взрослый человек, я закончил школу (словно очнувшись ото сна), я получил докторскую степень… Почему я сижу здесь? Разве мне не присудили докторскую степень?
Учитель. Конечно присудили, но, видишь ли, ты должен сидеть здесь, пока не созреешь. Ты должен созреть… Ведь правильно?
Офицер (кладет руку на лоб). Правильно, нужно созреть… Дважды два… будет два, я докажу это методом аналогии, наивысшим из всех методов доказательств! Слушайте! Одиножды один будет один, следовательно, дважды два — два! Ибо то, что действительно в одном случае, действительно и в другом!
Учитель. Доказательство полностью соответствует законам логики, но ответ неверен!
Офицер. То, что соответствует законам логики, не может быть неверным! Давай попробуем! В единице одна единица, значит, в двойке две двойки!
Учитель. Совершенно правильно, согласно доказательству по аналогии. Но сколько тогда будет одиножды три?
Офицер. Три!
Учитель. Следовательно, дважды три тоже три!
Офицер (задумчиво). Нет, это не может быть верно… не может… или же… (Садится в отчаянии.) Нет, я еще не созрел!
Учитель. Да, ты еще далеко не созрел…
Офицер. Но сколько мне придется здесь сидеть?
Учитель. Сколько сидеть здесь? Ты думаешь, что время и пространство существуют?.. Предположим, время существует, в таком случае ты мог бы сказать, что такое время! Что такое время?
Офицер. Время… (Думает.) Сказать не могу, но знаю, что это такое: ergo [2] я могу знать, сколько будет дважды два, не будучи способным это сказать. А господин учитель может сказать, что есть время?
Учитель. Разумеется, могу!
Мальчики (хором). Так скажите!
Учитель. Время?.. Дайте-ка подумать! (Застывает на месте, приложив палец к носу.) Пока мы говорим, время бежит. Следовательно, время есть нечто, что бежит, пока я говорю!
Мальчик (встает). Вы говорите, и, пока вы говорите, я убегаю, значит, я — время! (Убегает.)
Учитель. Это совершенно правильно по законам логики!
Офицер. В таком случае законы логики безумны, потому что убежавший Нильс не может быть временем!
Учитель. Это тоже совершенно правильно по законам логики, хотя и безумно.
Офицер. Значит, логика безумна!
Учитель. Действительно, создается такое впечатление! Но если логика безумна, то и весь мир безумен… и тогда пусть сам черт учит вас здесь безумствам!.. Если кто из вас поднесет мне стопочку, мы пойдем купаться!
Офицер. Это posterus primus [3], или перевернутый мир, ибо обычно сначала купаются, а потом выпивают! Старый дурак!
Учитель. Не будьте так высокомерны, доктор!
Офицер. Офицер, с вашего разрешения! Я офицер, и я не понимаю, зачем я сижу здесь среди школьников и выслушиваю брань…
Учитель (поднимает палец). Мы должны созревать!
Начальник карантина (входит). Карантин начинается!
Офицер. Это ты! Представляешь, вот этот заставляет меня сидеть на школьной скамье, хотя я уже доктор!
Начальник карантина. А почему же ты не уходишь?
Офицер. Кто бы знал!.. Уйти? Это не так легко!
Учитель. Да уж я думаю! Попробуй!
Офицер (Начальнику карантина). Спаси меня! Спаси меня от его взгляда!
Начальник карантина. Пошли!.. Идем танцевать… Надо танцевать, пока не разразилась чума! Надо!
Офицер. А бриг тогда уйдет?
Начальник карантина. Сперва уйдет бриг!.. Слез, конечно, не оберешься!
Офицер. Вечно слезы: когда он приходит и когда уходит! Пошли!
Они выходят. Учитель молча продолжает урок.
Горничные, стоявшие у окна танцевального зала, опечаленные, направляются к причалу. Эдит, застывшая у пианино, идет следом.