– А почему бы нет? – воскликнул Райли, хлопнув её по спине. – Ты звезда команды и лиги, и, исходя из услышанного, ты недооцениваешь своё влияние на исход матча против Эвергрин. Подруга, я бы хотел оказаться в газете.
Эмма не желала разговаривать о матче против Эвергрин. Она хотела понять: почему репортёр выделил её, опубликовал фото, которое наверняка поднимет внутригородское соперничество с Эвергрин на новый уровень, и использовал цитаты людей, которым она доверяла, чтобы её уничтожить.
– Я вижу, здесь есть и твоя цитата, – сказала она, свирепо на него взглянув.
– Что? – Райли пожал плечами и развёл руки в стороны ладонями вверх, изображая невинность. – Они спросили меня, что я думаю о своём лучшем друге, который мчится по площадке. Я должен был ответить честно.
– Ага, – ответила она. Ни в коем случае она его не простит за то, что он не поставил её в известность о своём участии в этом заговоре. Она была просто рада, что ничего не сказала о своём сожалении, когда они задавали ей вопросы о команде. Слава богу, они не извратили её слова так, что они звучали просто ужасно.
Лэнс бросил свою газету на стол. Его стул стонал, пока он, вставая, отодвигал его от стола. Бросив на Эмму и Райли хмурый взгляд, он вышел из комнаты, разрывая возникшую между членами семьи связь.
Эмма взглянула на часы и поняла, что если она сейчас не уйдёт, ей запишут ещё одно опоздание. Она схватила газету, взяла Райли за руку и попрощалась с семьёй.
По пути в школу Райли пытался убедить её, как благоприятна для её будущего известность, какое внимание на такого рода вещи обращают представители колледжа, как их боятся другие команды и любят лучшие друзья. Эмма почти ничего не сказала. Она разрешала Райли молоть вздор, пока сама смотрела в окошко. Конечно, одна её часть была в восторге, увидев в газете своё фото, но другая страшилась того, что это означало. Люди будут ожидать от неё большего? Её величественный образ рассеется, когда они поймут, что она из неблагополучной семьи? Могла она просто играть в баскетбол, не беспокоясь о славе и известности, искажающих сезон?
Не в силах больше смотреть на статью, она бросила газету на заднее сиденье. Эмма уповала на то, что никто из школьников её не видел. Серьёзно, сколько на самом деле студентов старшей школы в будний день встаёт достаточно рано, чтобы почитать газету? Она вздохнула. Ещё два квартала – и она узнает. По крайней мере, поцелуй с Райли оказался в прошлом и не оставил после себя следов неловкого молчания. Рядом с Райли она могла вынести что угодно.
Эмма, по крайней мере, так считала.
Появление Райли во время завтрака было уже достаточно плохо, но потом она застала Тома и Джерри, размещающих копии статьи по всей раздевалке, с кучкой зевак, читающих поверх их плеч. Вот и надейся, что никто не читает газету.
Она протолкнулась между ними и сорвала страницы газет со стены.
– Да что вы, в самом деле? – огрызнулась она.
Том беспечно прислонился к стене и скрестил руки, а Джерри ухмылялся.
– Теперь ты мне веришь?
– В смысле?
Он схватил её за плечи и начал трясти.
– Что ты суперзвезда.
Она закрыла глаза, заставив себя сосчитать до пяти, прежде чем взорваться.
– Я даю тебе десять секунд, чтобы скрыться с моих глаз.
Джерри отпустил её плечи, нанёс по руке два коротких боксёрских удара, одарил улыбкой и исчез следом за Томом с кипой газет под мышками.
– Не злись на них сильно, – сказал, защищая их, Райли. – Это один из лучших моментов в году – увидеть нашу Эмму в газете.
– Лучших моментов в году? – спросила она. Он с ума сошёл? Возможно, Эмма не была экспертом в лучших моментах, но о худших она знала всё. И статья в газете с её фотографией не была поводом для радости. Она помещала её в самый центр внимания, чего Эмма так отчаянно пыталась избегать. Она чувствовала, как кирпичик за кирпичиком на неё наваливался вес ожиданий, давя на неё и опуская вниз. Эмма не относилась к типу людей, которые могли нести ответственность. Она понимала, что рано или поздно кирпичики рухнут, и она окажется в ещё более затруднительном положении, чем тогда, когда всё началось.
– Эмма, ты видела это?
Лицо Райли ещё секунду оставалось у неё в поле зрения, потом перед её носом снова появилась газета с чёрно-белыми фотографиями. Эмма где угодно узнала бы голос Эшли. Она вырвала газету у неё из рук и свирепо взглянула на стоящую рядом первокурсницу.