Он тосковал по ней, хотел ее, любил ее.
— Иди к ней, — подбодрила Геката.
— Она отвергнет меня, — сказал Аид.
— Может быть, — ответил Гермес.
Геката снова подняла руку, и бог вздрогнул, отступив на несколько футов. Она повернулась обратно к Аиду и поспорила.
— Она будет рада тебе. Она любит тебя.
— Она любила меня, — сказал Аид.
— Ты хочешь, чтобы я снова назвала тебя идиотом?
Аид сверкнул глазами.
— По крайней мере, она сказала тебе, что любит тебя, — сказала Геката, уперев руки в бедра. — Она все еще не слышала от тебя этих слов.
Он нахмурился и почувствовал стыд. Геката была права, он должен был сказать ей, что любит ее, как только осознал это. Все это время он твердил о том, что она была его богиней и королевой, и ему даже не удалось произнести трех слов, которые проиллюстрировали бы правду о том, что он чувствовал, потому что он боялся ее отказа.
Внимание Персефоны отвернулось от них, когда было названо имя Лексы. Она подбадривала свою лучшую подругу, проходя по сцене, и они обнялись, прежде чем вернуться на свои места. Несмотря на свои болезненные мысли, Аид поймал себя на том, что улыбается, наблюдая, как она продолжает жить.
За свою долгую жизнь он мало о чем сожалел, но одним из сожалений было то, что он никогда не говорил ей, как сильно он ее любит.
***
Геката распахнула дверь в покои Аида. Был полдень, а он все еще был в постели, измученный ночью горьких сделок в Невернайт.
— Вставай! — сказала она и раздвинула шторы, впуская дневной свет. Аид застонал и перевернулся, прикрывая голову.
— Уходи, Геката.
Последовала пауза, а затем с него сорвали одеяло.
— Геката!
Аид сел, расстроенный.
— Почему ты голый? — потребовала она, как будто только что увидела что-то ужасающее.
— Потому что, — сказал он, указывая на свою комнату: — Я в постели!
Она бросила одеяло обратно ему.
— Что ты делаешь? — потребовал он.
— Мы собираемся забрать Персефону, — сказала она. — Ну, ты собираешься заполучить ее. Я собираюсь помочь.
— Мы уже проходили через это, Геката…
— Замолчи, — огрызнулась она. — Я скучаю по ней, души скучают по ней, ты скучаешь по ней. Почему мы тратим все это время на то, чтобы скучать по ней, когда мы можем просто… вернуть ее?
Аид рассмеялся, в основном от недоверия.
— Если бы это было так просто…
— Это так просто!
Геката разочарованно всплеснула руками.
— Ты потратил все это время, ожидая, что Судьба заберет ее, но этого не произошло. Ты сам ее оттолкнул.
— Она ушла сама, Геката.
— И что? Это не значит, что ты не можешь пойти за ней. Это не значит, что ты все еще не можешь сказать ей, что любишь ее. Это не значит, что ты все еще не можешь бороться за нее. Ты тот, кто всегда говорит о действиях. Почему ты не живешь по своим словам?
— Прекрасно, — процедил Аид сквозь зубы. — Мы пойдем, и тогда ты увидишь раз и навсегда, что она не хочет меня.
Он сбросил одеяло, которое Геката бросила ему обратно.
— Ради всего святого, надень что-нибудь из одежды! — рявкнула она.
— Если ты не хотела видеть меня обнаженным, Геката, тогда тебе следовало приходить ко мне, когда я не в постели.
— Прости меня за предположение, что ты будешь одет, — огрызнулась она, закатывая глаза.
Аид разочарованно вздохнул и исчез в ванной, брызгая водой на лицо. Он устал. Он плохо спал с тех пор, как Персефона ушла, и его настроение изменилось. Он был вспыльчивым, больше ругался со всеми, даже с Гекатой. Это должно было прекратиться, и, возможно, это положило бы этому конец или сделало бы все еще хуже.
Он наложил чары и вернулся в свою комнату, где его ждала Геката.
— Я тут подумала, — сказала она, потирая руки. — Мы должны заключить на это пари. Если она бросится в твои объятия, как я думаю, то мне потребуется больше места для моих ядовитых растений. Для моих растений.
Аид приподнял бровь.
— Отлично. Ты хочешь заключить сделку? — сказал он. — Если я выиграю, то я больше никогда не хочу слышать ни слова о Персефоне.
Геката закатила глаза.
— Договорились, — сказала она, а затем добавила:
— Для того, кто чувствует вкус лжи, ты определенно изливаешь ее много. Тебе лучше приготовиться отдать четвертую часть своего царства, любовничек.
***
Аид мерил шагами свою комнату, ожидая, когда Геката подаст ему сигнал — вспышку магии, которую она пошлет, когда найдет его богиню. Он не мог сосредоточиться с тех пор, как она ушла. Как бы ему ни было неприятно это признавать, Геката дала ему надежду.