- Проклятье!
Она повернулась и со всех ног бросилась в кухню. Джексон последовал за ней. Этот человек передвигался бесшумно, словно привидение. Всем своим огромным ростом он нависал над ней, словно мрачный колосс.
- У тебя всегда столько проблем с приготовлением пищи? - спросил он, и его дыхание коснулось уха Рэйчел, стоявшей над мусорным ведром, чтобы выбросить остатки сгоревшего мяса. Она обожгла его взглядом и сказала:
- Можешь отправляться, Джексон.
- Я к тому, что, если у тебя это вошло в привычку, мне стоит начать привыкать к хорошо прожаренному или скорее даже подгоревшему мясу.
- В этом нет необходимости, поскольку тебя больше не ждет приглашение к моему столу.
Он пропустил ее намек мимо ушей и сам язвительно произнес:
- Мы можем делать это по очереди. Готовлю я не часто, но кое-что делать на кухне умею.
- Только не на моей.
Слабая улыбка появилась на его лице. От его взгляда кровь закипала у Рэйчел жилах. Его глаза дали ей понять, что он хочет ее, и поручиться за свои дальнейшие действия она не могла.
- Ладно, Рэйчел, ты победила, - сказал он и вышел через заднюю дверь, прикрыв ее за собой.
Все сжалось у нее внутри. Наконец-то дом в ее полном распоряжении. Ей пришлось несколько раз глубоко вздохнуть, прежде чем она вновь обрела способность связно мыслить. Рэйчел взглянула на телефон, подумывая снова позвонить Пенни, но решила не делать этого. Лучше подождать несколько минут. Ей требуется время прийти в себя после очередной встречи с Джексоном и вызванных этой встречей бурных переживаний. Ее изумляло, что она хочет его, несмотря на угрозу, которую он представлял собой самому ее существованию.
Сев за кухонный стол, Рэйчел подперла голову руками. Находясь рядом с ним, она не просто переживала, а, видит Бог, постоянно думала о своих возможных ощущениях в его объятиях, испытывала сладостное головокружение, вспоминая вкус его губ. Кто бы мог подумать, что губы мужчины способны обладать столь приятным, пряным привкусом. Она готова на все, лишь бы устранить разделяющие их барьеры и заняться с ним любовью. Ее тело трепетало лишь от одной этой рисуемой воображением сладостной картины. Опустив голову, Рэйчел провела пальцами по волосам.
Соблазна распутничать она никогда не испытывала, но теперь, когда ей приходится иметь дело с Джексоном, поняла, что отсутствие навыка в подобных делах ставит ее в невыгодное положение. Что бы он сказал, узнай о ее неопытности? О том, что, направо-налево давая советы, как жить, сама она и понятия не имеет о том, что такое настоящая жизнь. Заинтригует она его этим, или он попытается поскорее отделаться от нее?
Но помимо переживаний, связанных с сексом, кое-что другое не давало ей покоя. Рэйчел хотелось разобраться в Джексоне, изучить мотивы поведения, понять, что заставляет его улыбаться, чего он с недавних пор почти не делает в ее присутствии. Был ли он женат, хочет ли детей? Существует масса вопросов, на которые у нее нет ответов. И чем больше она узнает его, тем все больше новых вопросов возникает.
Она попала под влияние превосходящего ее силой духа и упрямством мужчины, заставляющего ее терять голову своими редкими улыбками. Реакция Рэйчел на него не имеет никакого отношения к ее природному любопытству, дающему возможность понять истинные мотивы его поведения. Впрочем, ей чрезвычайно бы помогло, разберись она в этом ключевом звене его характера. Нет, ее чувства к Джексону обусловлены чем-то несравненно более глубинным, таящимся в ее женском начале.
Опасное сочетание, думала она, особенно если речь идет о ее сердце, ибо Джексон скорее всего без тени сомнения растоптал бы его, уходя после окончательного крушения ее жизни.
Рэйчел вдруг ощутила неимоверную усталость, поднялась со стула и направилась в спальню, по пути выключив плиту. Насильно заставить себя есть, когда он голодный сидит в машине, она не сможет. И ему наверняка холодно, подумала она, вспомнив, как прохладны бывают апрельские ночи в Далласе. Может быть, ей стоит вынести ему одеяло и подушку? Боже правый, что за мысли одолевают ее?! Этим она признает свое поражение или, хуже того, даст ему понять, что волнуется за него. Попытавшись уговорить себя, что он заслужил страдания, она ничего не добилась и отправилась в ванную. Мисс Бастет прошмыгнула к ней в тот момент, когда Рэйчел закрывала дверь.
- Полагаю, ты преодолела свою неприязнь к Джексону, - снимая блузку, сказала Рэйчел.
Замерев, она взглянула на отражение своего почти обнаженного тела, прикрытого лишь полупрозрачным кружевным бюстгальтером. Она оглядела бело-голубые кафельные стены. В помещении не было окон, но Рэйчел ощущала присутствие Джексона, словно он находился рядом и наблюдал, как она раздевается. Она повернула защелку на ручке двери. Мисс Бастет пушистым комочком свернулась возле двери, создавая собой дополнительное препятствие. Это слегка рассмешило Рэйчел, и она улыбнулась.
Нет, она не думала, что Джексон попытается сломать дверь и проникнуть к ней, хотя знала его не настолько хорошо, как бы хотелось. И очень сомневалась, что подобная возможность ей когда-нибудь представится.
Сняв с себя остатки одежды, она с осторожностью опустилась в ванну. Горячая вода впилась в тело, разогнала скопившееся в мышцах напряжение. Стиснув зубы от ощущения смешанного с болью удовольствия, Рэйчел закрыла глаза и прижалась спиной к стенке ванны, положив на ее холодные края руки.
У нее вошло в привычку после трудного дня дать своему телу несколько минут помокнуть в горячей воде в надежде, что после ванны все в мире будет выглядеть иначе. Сейчас, грустно хмыкнув, Рэйчел произнесла:
- Каковы же теперь мои шансы, что так и случится?
***
"Я хочу ее..." В ночной тишине эти слова так четко и ясно прозвучали в сознании Джексона, что он обернулся посмотреть, не стоит ли позади него кто-нибудь, произнесший их. Вдоль улицы, где жила Рэйчел, вытянулись кирпичные и деревянные дома людей среднего достатка, мягкий свет лился на тщательно ухоженные лужайки вокруг них. Виднелись припаркованные рядом с домами и стоящие под гаражными навесами машины. Улица была пуста, кому взбредет в голову гулять ночью, да еще в такой холод? От этой мысли Джексон зябко поежился и плотнее стиснул скрещенные на груди руки.
Поскольку произнести эти слова было некому, Джексон вынужден был признать, что принадлежали они ему. "Я хочу ее..." Фраза звучала так просто и ясно. Но, возможно, она виновна, мысленно возразил он себе. Плевать, я все равно хочу ее...
Должно быть, он сошел с ума. Рэйчел оказалась права, обвиняя его в том, что он хочет заняться с ней любовью, но заблуждалась, утверждая, что он, не задумываясь, отправит ее в тюрьму. Если это произойдет, думал Джексон, то он будет проклинать себя всю оставшуюся жизнь за этот поступок.
Его взгляд остановился на ее небольшом доме: веранда тянулась вдоль фасада, деревянные колонны поддерживали покатую черепичную крышу. Заметив льющийся из окон слабый свет, он вдруг испытал острое желание покинуть машину, проникнуть внутрь и, отыскав Рэйчел, трясти ее до тех пор, пока не добьется от нее правды или не заставит лечь с собой в постель.
Стиснув зубы, Джексон выдохнул через нос, подумав, что сейчас хорошая порция виски пришлась бы очень кстати, чтобы унять бушующую в нем страсть. Он хотел ее, хотя более нелепое желание трудно себе представить. То же касается и его слежки за ней. Впрочем, не спуская с нее глаз, он может быть уверен, что она не выкинет какой-нибудь глупости. Ведь Рэйчел определенно что-то задумала. Нервы ее были напряжены до предела. Он не мог избавиться от подозрения, что она скрывает от него что-то важное. Если это так, то он просто обязан выяснить, что именно она скрывает. Его не покидало странное ощущение, что если ему удастся узнать ее тайну, то тем самым он найдет недостающее звено в этой головоломке. Поэтому он станет ждать и наблюдать.
В спальне Рэйчел вспыхнул свет. Джексон затаил дыхание, ожидая увидеть сквозь опущенные жалюзи хотя бы ее силуэт. Бежали секунды, и он чувствовал, как от предвкушения кровь начинает бурлить в жилах. Вздохнув полной грудью, он уперся локтем в дверь и потер ладонями рот. Вероятно, все же эта идея со слежкой, заставляющей его испытывать неимоверное напряжение, оказалась не совсем удачной.