Рэйчел захотелось спросить, как ей удалось выбраться из трущоб и почему она изменила имя, но страх в глазах Линды остановил ее. Рэйчел отпустила ее руку и повернулась к Сандре.
- На следующей неделе я буду присутствовать на пикнике, устраиваемом сенатором Гастингсом для сбора средств. Вы там будете?
Сандра засмеялась, и Рэйчел показалось, что Линде хочется провалиться сквозь землю.
- Конечно, мы там будем, - подтвердила ее клиентка. - Сенатор Гастингс является не кем иным, как женихом Моники.
Рэйчел бросила беглый взгляд на свою смотревшую в сторону давнишнюю подругу, словно та подыскивала пути отступления.
- Это будет большое событие.
- Да.
Поежившись, Линда повернулась к миссис Роберте.
- Сандра, здесь немного прохладно. Думаю, мне пора вернуться в дом. Была рада познакомиться, мисс Голд.
Прикусив губу, Рэйчел увидела, как Линда проскользнула сквозь застекленную дверь и затерялась в шумной толпе. Когда, извинившись, Сандра ушла, Рэйчел посмотрела в том направлении, где торопливо скрылась ее подруга.
Стоя на пороге зала, Рэйчел глазами стороннего наблюдателя следила за раскачивающимися в такт музыке танцующими на мозаичном паркете парами, снующими слугами, разносящими бесчисленные подносы с шампанским и закусками, не поддающимся описанию водоворотом этой ярмарки богатства и престижа. Показной блеск и роскошь. Все это она уже видела раньше.
Только сегодня все выглядело совсем не таким, каким привыкло казаться.
Она заметила стоящего рядом с камином Джексона, как и Рэйчел державшегося в стороне от толпы. Он по-прежнему сжимал своей огромной рукой бокал, словно старался этим помочь себе не выделяться среди собравшихся. Джексон рассматривал гостей, его сильное тело было расслаблено. Улыбнувшись и обменявшись рукопожатием с проходящей мимо парой, он сказал что-то, чего она не расслышала. Если бы не ее гадание ему, она могла бы подумать, что он испытывает удовольствие от вечеринки. Но его наморщенный лоб и отсутствующая улыбка не позволяли заблуждаться на этот счет.
Ему совсем не хочется здесь находиться, но даже если это не так, то пришел он не развлекаться. Его настороженный вид заставляет предположить, что он следит, скорее даже охотится за кем-то или за чем-то. Но за кем? За чем?..
Кто бы это ни был, женщина или партнер по бизнесу, Рэйчел мысленно напомнила себе, что ее это не касается.
Словно услышав ее, Джексон обернулся, и их взгляды встретились. Рэйчел почувствовала, как кровь ударила ей в голову, предостерегающе застучав в висках. Во рту у нее пересохло, по коже побежали мурашки. Она стиснула пальцами амулет, пытаясь с помощью прохладного металла помочь себе сохранить самообладание. Ей не хочется этого признавать, но она готова согласиться с Джексоном и подвергнуть сомнению свои навыки.
Да, она способна предсказывать по картам будущее, но сейчас не имеет ни малейшего представления о том, что происходит.
Глава 3
В тусклом свете налитые кровью глаза Императорского Дракона ярко блестели. Рэйчел провела пальцами по его ядовито-зеленой чешуе, представив, как от удовольствия пышут огнем его ноздри. Его красиво вылепленная голова была запрокинута назад, пасть раскрыта, словно он собрался издать грозный рык или ласково заурчать. Зажатый в его когтях хрустальный шар, сверкая всеми цветами радуги, казалось, отражал всю сущность его драконьей души. Великолепие темных сил и царственная мощь слились в нем в единое целое.
Он представлял собой совершенство.
И весь без остатка принадлежал ей, пока кто-нибудь его не купит.
Снабдив мифическое чудовище ярлыком, Рэйчел ввела в компьютер информацию: его уходящую корнями в восемнадцатый век историю и весьма значительную продажную цену. Не в силах побороть искушения, она еще раз провела пальцами по холодной поверхности гипсового тела в надежде, что хотя бы часть приписываемых ему сверхъестественных сил перейдет к ней.
Всю прошедшую неделю после устроенной Дональдсонами вечеринки она не могла сконцентрироваться и разобраться в загадочном поведении некоторых людей. В первую очередь это касается Джексона и Линды, ставшей теперь Моникой.
Как бы ей хотелось поглубже вникнуть в их жизни, больше узнать об их прошлом. Она испытывала соблазн заглянуть в карты, но решила, что лучше не лезть в чужую жизнь. Предсказания и советы она могла давать только в том случае, когда ее об этом просили. И кроме того, Рэйчел не могла отделаться от ощущения, что стоит ей глубже заглянуть в жизнь Джексона, и есть вероятность обнаружить кое-что малоприятное для себя. Было в нем что-то строго охраняемое от постороннего взгляда, какие-то тайны, способные затронуть и ее, рискни она подобраться к ним поближе. Но соблазн был велик. Весьма велик...
- Трудно представить, что кто-то купит столь безобразную вещицу.
Рэйчел вздрогнула, едва не вскрикнув от испуга.
- Мама, перестань подкрадываться ко мне, я его чуть не уронила! И вовсе он не безобразный. - Потрепав дракона под подбородком, она добавила:
- Правда, милый?
Бережно держа свое новое сокровище, Рэйчел покинула тесный кабинет и зашагала по магазину, не глядя по сторонам. Ей незачем сверять свои шаги. Ей прекрасно известно, где что находится: любая ваза, турецкий ковер или бронзовая статуэтка. Она помнит их названия и историю происхождения, знает, обладают ли они целебной силой или предназначены для того, чтобы просто радовать глаз.
Она выбирала каждый выставляемый на продажу предмет, памятуя об одном: он должен помогать наслаждаться жизнью. К счастью, когда дело касалось вкуса ее покупателей, выбор всегда оказывался верным. Им нравилось все странное и необычное, они были готовы на все, лишь бы иметь частицу загадочного мира, столь любимого ею. Возможно, ее покупателям просто хотелось стать обладателями используемых в ее ремесле особых инструментов, но для Рэйчел любой кельтский крест или индейский талисман обладал способностью становиться даром, делился с ней своей магической силой. Требовалось только пристальнее вглядеться в него.
Удобно расположившаяся на китайском столике ручной работы мисс Бастет наблюдала, как Рэйчел устанавливает дракона на почетное место на верхней полке стеклянной витрины в центре магазина. Рэйчел обратилась с вопросом к матери:
- Заказ миссис Уиер уже отправили?
- Да.
Эмили устало вздохнула, и Рэйчел догадалась, что это всего лишь прелюдия к тому, что должно последовать. С течением лет мать все больше становилась предсказуемой, если не сказать легкомысленной, в своих поступках - перемена, отнюдь не вызывавшая радости Рэйчел.
Мать поправила лежащий на подставке из черного бархата хрустальный жезл, чтобы верхний свет отражался от его отполированной поверхности. Взяв на руки кошку, она ласково потрепала мисс Бастет между ушами.
- И еще я протерла пыль везде, до чего осмелилась дотронуться, а остальное оставила тебе.
Привычная к неизменной манере матери Рэйчел обернулась и одобрительно улыбнулась. Эмили, чье лицо покрывали заработанные тяжелым трудом морщины, а в голубых глазах по-прежнему оставалась печаль, не боялась сломать или разбить что-то ценное. Подобные мелочи не могли смутить эту трудолюбивую женщину и заставить отказаться от внесения посильной лепты в процветание "Золотой Пирамиды". Но, будучи богобоязненной христианкой, она отказывалась прикасаться к причудливым предметам коллекции.
Особую неприязнь матери вызывали рогатые горгульи с их дьявольскими ухмылками и статуэтки облаченных в пурпурные одеяния шаманов. Несмотря на заверения Рэйчел, что ни один из этих предметов не обладает злыми чарами, Эмили отказывалась иметь с ними дело. У Рэйчел оставалась слабая надежда, что это пройдет. Когда-то мать скептически относилась и к картам "таро", однако теперь каждые полгода обязательно просила погадать ей.
- А что там с нашими объявлениями о ежегодной распродаже? Их уже отпечатали?
- Конечно, - раздраженно бросила Эмили и прижалась лицом к густой шерстке мисс Бастет.