— Прекрасно… Память можем восстановить прямо сейчас, но лучше принять зелье утром, когда рассудок прояснится. Ты испытал стресс, и если организм оправился, то сознание ещё нет. Однако пить дальше я бы тебе не рекомендовал — лучше поспи, — прозвучало неподдельно заботливо, но ощущение подвоха не продолжало покидать и теперь. — А завтра приступим. Так?
Получив ещё один кивок, стоивший мне больших усилий, чем предыдущий, бармен исчез где-то за стойкой, почти сразу вернувшись с пыльным флаконом подозрительно-мутной бурды.
Кажется, я добровольно затянул себя в кабалу. И, надеюсь, оно того хотя бы стоит.
Рассвет время подумать
Проходя мимо окна, заметил, что рассвет уже вступает в свои права и вместе с тем ночные гости начинают спешно покидать насиженные места, неприязненно щурясь на появление первых солнечных лучей и исчезая в неизвестных направлениях. Некоторые же, напротив, забились по углам, опасаясь их прикосновений. Полумрак смазывал их фигуры, превращая в нечто бесформенное, практически сливая с окружением, и только какой-то нездоровый цвет глаз выдавал в них теперь живых существ. Я передёрнулся, встречаясь с одним из взглядов, а затем отвёл глаза. Я ещё не стал таким же и не особо хотел осознавать радужные перспективы будущего, пусть и понимал, что принятие нового себя было необходимо хотя бы для того, чтобы выкрутиться из сложившейся ситуации с максимальной для себя выгодой, если таковая вообще имела место. Небольшая тяжесть в руке напомнила про полученный бутылёк. «Без прошлого идти дальше мне не стоит. Нужно от чего-то отталкиваться», — решил я и, усмехнувшись, отправился искать, куда бы приткнуться да так, чтобы без пристального наблюдения.
— Ну, с Богом! — или с сарказмом. Пожалуй, последнего меня ничто в этой жизни лишить не в силах.
Не особо церемонясь, волшебное варево залил в себя сразу, отмечая, что сделал это правильно, потому как вкус оно имело исключительный — не хватало ещё распробовать. Головная боль не заставила себя ждать, и когда она стала настолько нестерпимой, что я готов был завыть в голос, появилась первая смазанная картинка вроде как моих воспоминаний. То, что это воспоминания, принадлежащие владельцу тела, я понял уже значительно позже.
Вот я беспризорник, скитающийся по осточертевшим улицам и ужасно страшащийся нарваться на каких-то людей. Картинка меняется, и я оказываюсь в церковном приюте, где чувствую себя отчего-то хуже, но не успеваю в этом разобраться, как вижу типа жутковатой наружности, представляющегося магом. Я не верю в эту сказку. Меня не нужно усыновлять, однако в глубине души я готов пойти за ним куда угодно, только бы это закончилось. Замок в Шотландии, и страшная шляпа, разговаривающая так проникновенно, что по позвоночнику проносится холодок. «Виктор Ли», — произносит она так, словно за моим именем читает всю мою жизнь, но как-то слишком быстро решает мою дальнейшую судьбу, и я, не совсем понимая, как, становлюсь одним из многих обучающихся Хогвартса.
Магия есть, я начинаю чувствовать, как она течёт по моим жилам, и ощущаю себя теперь другим. У меня даже появляется пара приятелей, но вскоре картинка снова сменяется приютом, где на меня все смотрят, как на больного: «Ты был в частной школе и вернулся обратно?» Шепотки за спиной, что я ни на что не гожусь. Потом опять приветливые стены замка, в которые очень хочется вернуться. Приют — платформа, платформа — приют… В последний год обучения мне сказали, что я уже не ребёнок и должен заработать себе на кров сам. Так и скитался по мрачным улочкам Лондона, пока не настигла темнота…
Значит, маг? Самое отвратное, что вместе с этими воспоминаниями пришло понимание, кто такие эти самые Блэки! А точнее — потомственные тёмные маги, от которых ничего хорошего не жди. Впрочем, горевать было некогда.
С моими «истинными» воспоминаниями дела обстояли не намного лучше. Можно сказать, променял шило на мыло, только мыло здесь волшебное и настоянное на агонизирующих феях.
Я был лишь размытым образом брюнета. Родился, крестился… Родители, которых я видел в лучшем случае раз в месяц, постоянное одиночество, приведшее к курению травки за разговорами с понимающим и всепрощающим котом… Онлайн-игры, продажные люди и такая же продажная любовь. Частые пьянки и сомнительные компании. В пятнадцать лет я уже был бывалым, и это не то, чем стоило бы гордится. В один из дней, когда неожиданно вернулись родители, моё сердце уже не билось. Я умер один, не сумев элементарное — вызвать себе скорую.