Весь мой немногочисленный опыт прочтения фантастики подсказывает, что вторым делом я должен был бы задуматься, как перенесут пропажу мои родители. Однако над этой темой мне особенно пострадать не удастся: я почти не видел их с двенадцати лет. Зато счёт на моей личной карте пополнялся исправно и почти на любое из немногочисленных моих желаний я получал положительные ответы. Как это иногда бывало, в их жизни я был лишним, но какие-то непостижимые для меня убеждения этой парочки не позволили ей отдать дитятку в детдом. Возможно, в какой-то степени меня даже и любили, но обида на то, что я не получал того, что получали мои погодки, никогда не даст мне этого увидеть. Кот был мне ближе.
Дымоча я знал все пять лет его сознательной жизни, и хоть приходился он редкостно ленивой жопой, зато эта ленивая жопа всецело принадлежала мне! И переживать буду только о нём.
Ну всё, вроде как высказался. Пора переходить непосредственно к самим событиям.
Глаза медленно привыкали к темноте, перестраиваясь. Я видел всё как-то неестественно, но с каждым мигом всё яснее. Это было странным. Места, охваченные лунным светом, выглядели вполне обычно, за исключением того, что были совершенно мне не знакомы. А вот места, куда он не проникал… Я словно знал, каковы они. Более того, я смотрел на глухую стену и мог с уверенностью заявить, что за ней находится просторная комната. Что в этой комнате всего лишь два кресла и диван, под которым валяется что-то продолговатое и, скорее всего бумажное. «Газета», — сам собой сделался вывод, но как бы я не щурился, разглядеть буквы на ней не удавалось.
Судя по всему, я находился в какой-то грязной подворотне. Причём экстерьерчик а-ля старое английское кино. Да где я, чёрт побери? Обоняние уловило сладковатый запах с нотками горечи, при этом последней становилось всё больше. Продолжив осмотр, заметил совсем ещё молодого парня, лежавшего мордой лица прямо в глубокой луже и, похоже, недавно почившего. Запах становился всё настойчивее, не давая нормально соображать. Горечь теперь была почти что осязаемой, настолько, что становилось дурно. В руке парня заметил крепко сжатый предмет… Ненадолго отвлёкся от своих внутренних ощущений, изучая. Повернув тело, заметил кол, кажется, из серебра, с тонкой вязью вычурных символов. Что-то внутри просигналило об опасности, но я это что-то упорно проигнорировал. Выглядела вещичка весьма дорого, по крайней мере, настолько тонкая работа должна цениться повсеместно. Может, найду тут где-нибудь ломбард и, первым делом, куплю себе что-нибудь съестное, а то в желудке словно демон скребётся, изнывая от голода. И при этом такое чувство, что вот-вот вывернет.
Больше труп меня ничем не порадовал, разве что заставил задуматься о том, отчего я так быстро определил, что передо мной мертвец. Я ведь знал, что он не дышит до того, как проверить дыхание. А проверял ли вообще? И вот ещё что — какого лешего я так спокоен? Всё этот запах, чёрт бы его побрал. Причём рядом с трупом он становился как будто бы гуще… Да и желание впиться в глотку парня откуда-то появилось… Видимо, переутомился слегка. Надо бы мне на свежий воздух. Да и так долго находиться на месте преступления не стоит. А ну как ещё встречу милейших людей в погонах — проблем не оберусь. Да и тяжесть эта в голове мне абсолютно не нравится. Решено: валим!
— Эй, Маки, мы его нашли! Долго ещё будешь возится? — издалека послышались голоса группы от чего-то перевозбуждённых людей, что, по всей видимости, звали своего знакомого.
— Вампир! — неистово завопил чей-то голос уже на порядок ближе, то ли в страхе, то ли в ярости переходя на истерический рёв.
— Он убил Маки… — капитан очевидность, а по совместительству обладатель истинно мужского баса начал какое-то слишком уж стремительное движение в мою сторону, неся в своём голосе угрозу и неизведанную опасность. По крайней мере, на желание поздороваться это смахивало с натяжкой.
Ну и какого ладана я вампир? Здесь что все, коллективно обкурились? Я, может, помочь хочу. Проходил мимо, наслаждался грязью и сыростью, любовался обшарпанными стенами, пока мне дорогу сюрприз не перегородил.
— Мужики, я не при делах… И вообще, шёл по своим делам. Может, по миру договоримся? — я пытался урегулировать ситуацию самым безобидным путём, хотя и, видимо, безуспешно. Поднявшись на ноги, уже приготовился драпать: их наливающиеся кровью глаза мне совершенно не нравились.