-- Тогда почему ты светишься как солнце в полдень, так, что режет глаза?
-- Видишь?
Я демонстративно повернулась нему, тут же почувствовав невероятное напряжение в глазах, брызнули слезы.
-- Вижу, - хмуро отозвался он, когда я отвернулась.
-- Как это убрать?
-- Никак, скажи спасибо своей подружке, кажется, она все-таки добралась до твоего истинного зрения.
-- Спасибо, - я отвечала машинально, в который раз разглядывая мятую золотую юбку и проводя ладонью по темным заломам ткани. Незатейливые жесты отзывались удовлетворением, таким глубоким и правильным, будто ничто иное не казалось мне ранее таким прекрасным. Каюсь, моя несдержанность недостойна будущего офицера, а также не допустима в отношении непосредственного начальства. И все же я не сдержалась.
-- Я сразу почувствовал от тебя запах крови, ты поранилась?
-- Нет, - сразу захотелось вымыть руки. - Какое еще истинное зрение?
-- У каждого человека в той или иной степени есть сенсорные способности, но для того чтобы ими пользоваться нужен достаточно мощный активатор. У тебя он теперь есть и неизвестно до чего она еще доберется.
-- Осознанно? Она же спит, я проверяла.
-- О нет, это спонтанный выброс энергии. Вот если бы это был шини, ученые назвали этот эффект излучением, а так у этой энергии есть куда себя приложить. Возможно, со временем этот эффект ослабнет. Так чья же кровь у тебя на руках?
-- Возможно... возможно? Меня это не утешает. Что означает это сияние?
-- Кровь, - настойчиво повторил он.
Мы практически долетели до моей квартиры. Я ожесточенно растерла ноющие виски и тут же отняла руки от лица. Зудящий над ухом Бес довольно сильный раздражитель, особенно если ему очень хочется добиться своего.
-- Советник, он давно напрашивался, а я вышла из себя и, кажется, немного переусердствовала. Совсем чуточку, - что-то с каждой минутой я чувствовала себя еще более разбитой.
Бес поперхнулся.
-- Ты его избила?
-- Нет.
-- Ты ему врезала, иначе, откуда кровь?
-- Он упрекнул меня в том, что я неверно расставляю приоритеты. Назвал неблагодарной тварью, которой наплевать на благо страны. Почему все думают обо мне только как о наборе генов, хорошей наследственности, навыков, а не как о человеке - живом и думающем.
-- Злить советника - плохая идея, - он мне сочувствовал, но смотрел как-то странно непонимающе что ли.
Люфтер плавно опустился возле парадного крыльца моего дома и двери плавно поднялись вверх. Я подобрала юбки и, не дожидаясь помощи, вылезла. Бес обошел люфтер и встал возле меня. Пришлось прищуриться, и это как не странно помогло, жуткое сияние не потухло, а как бы втянулось внутрь мужчины, испуская яркий, но не обжигающий сетчатку свет.
-- Знаешь что? Достали! - и резко развернувшись на каблуках, влетела в подъезд.
Консьержка неодобрительно окинула мой растрепанный вид, покачала головой и сказала:
-- Вам пришел пакет, - она положила на стойку ярко-желтый конверт.
-- Спасибо, - устало поблагодарила я.
В квартиру я почти вползла, тяжело переставляя ноги. Заперев дверь, прямиком отправилась в постель и скинула туфли. Пакет был адресован министерством по образованию. Сорвав замок, вытащила плотную пачку листов, там было написано что-то важное, но глаза слипались. Я ожесточенно растерла лицо руками и вгляделась в отпечатанный текст.
-- ... отчислена, - прочитала я, откладывая бумаги в сторону.
Зарывшись лицом в подушку, беззвучно рассмеялась, а потом громко всхлипнула и разрыдалась. Меня ударили по самому больному, сделав это вполне официально, да так, что ни один адвокат не полезет. Сев на кровати, вытерла заплаканное лицо и только сейчас посмотрела на ладони, поднесла их прямо к лицу. В нос ударил характерный пряный запах, в голове вновь помутилось, а комната поплыла перед глазами. Последний момент сознания принес ужасное озарение.
-- Кровь шанцу... дура.
Чистый delete.
Рейкбек. Четвертая часть.
Чистый delete.
Глава 18.
Ничего не вижу, ничего не слышу, ничего не говорю.
На постель падала густая тень, я зябко поежилась под легкой простыней и, щурясь от пульсирующей головной боли, отодвинула тяжелую занавесь. На столике перед кушеткой стояла пустая бутылка от текилы. Я поморщилась и потянулась за лежащим на полу бельем. Видимо вчера я замечательно повеселилась, раз толком ничего не помню. Собрав с пола разбросанную одежду, разложила ее на смятой постели, рядом поставила босоножки на головокружительном каблуке. Попыталась припомнить тот момент, как одевалась вчера, и чем на тот момент руководствовалась, делая подобный выбор, но натолкнулась на мощную завесу боли. Морщась, поплелась в ванную, надеясь, что душ просветлит мутное от похмелья сознание.