Поднявшись на этаж выше, уверенным шагом направилась по направлению к выходу. Дома меня ждал холодный ужин и несколько книг, тайком позаимствованных из обширной библиотеки архивариуса. С него не убудет, а мне есть чем расслабить мозги, выкинув из головы всю ту дрянь, набившуюся за рабочий день. Я даже на какое-то мгновение ощутила себя счастливой, наполненной энтузиазмом, но...
К выходу можно было попасть двумя путями, через разбитую здесь оранжерею или подняться над ней по довольно узкой галерее вдоль стены. Оранжерея на данный момент кишела праздношатающимися придворными, и этот вариант отпадал, поэтому я уверенно выбрала другой. Преодолев примерно треть длины перехода, я услышала с другого конца звонкий женский смех и стук каблучков. Через несколько мгновений показалась и его хозяйка, но не одна, а с парой. Пожалуй, я бы не обратила внимания на мило переговаривающихся людей, если бы в мужчине не разглядела советника, на руке которого повисла довольно миловидная шатенка. По их поведению ничего не стоило определить, что они состоят в очень тесных отношениях. Я с грустью подумала, что оранжерея была не таким уж плохим вариантом. Расстояние сокращалось слишком быстро, я успела констатировать свою несправедливость к спутнице советника. Она оказалась не просто мила, а вызывающе красива. Прозрачно-голубые глаза смотрели на мир с презрением, а пухлые губы стервозно кривились в улыбке. Нежно-молочную кожу подчеркивало платье из темно-сиреневого бархата. Единственный на мой взгляд недостаток - слишком миниатюрная фигурка, она даже не доставала Гауди до плеча и это с каблуками. Честно засмотревшись на женщину, упустила момент, когда меня заметили. Но этот день мне не испоганит никто, даже красноречиво хмурое выражение лица, каким меня одарил советник. Приблизившись, я последовала правилам этикета, которые порой являлись весьма полезной вещью.
-- Советник, - сухо поприветствовала я, склоняясь в легком поклоне.
Он кивнул, не проронив ни звука, и собирался продолжить свой путь дальше. Его планы спутала любознательная бестия, капризно заявив:
-- Милый, почему ты не представишь нас? - она стрельнула в его сторону убийственно-упрямым взглядом, будто собиралась, если что, жестоко отомстить за непослушание. Невольно восхитившись подобным поведением, с интересом наблюдала за развитием ситуации, терпеливо ожидая его ответа.
-- Ивона Теренс, курсант военно-религиозной академии, - сквозь зубы процедил он, видя мою весьма довольную физиономию, - леди Тамарил Гауди Ил-Мерит, моя супруга.
Я продолжала вежливо улыбаться, и даже изобразила долженствующий поклон. А осознав слова советника, просияла искренним восторгом.
-- Советник Гауди, леди Тамарил, - я выдержала паузу, - очень рада знакомству, но мне пора.
-- Еще увидимся, - загадочно обронила леди, увлекаемая твердой рукой мужа.
-- Ни за что, - пробормотала себе под нос я, когда отошла на приличное расстояние.
Сама мысль о том, что этот интриган может оказаться женатым, явно звучала дико. Ну не вязалось одно с другим и все тут! Но самым возмутительным фактом, несомненно, была сама леди Тамарил.
Она же авгурийка! - удивлялась я, уже не пытаясь сдерживать издевательский смех. А шанцу как несушки со своей чистой кровью носятся, очень ревностно относясь к самому институту брака и иже с ним. Нет, это нонсенс, честное слово! Мне страшно подумать, что должно стоять за этой дамой, то ради чего гордый шанцу поступился собственными принципами. Какая женщина! - вновь восхитилась я.
Выйдя из галереи, я успела преодолеть пролет ступеней, чтобы застыть от набросившегося на меня ужаса. И этот ужас оказался из разряда самых отвратительных, в этот момент я бы не отказалась вновь оказаться один на один с диким животным. На площадку вышла группа придворных возглавляемых императором. Я поспешно склонилась в глубоком поклоне. Он скользнул по мне взглядом и последовал дальше. Вздох облегчения сорвался с губ, но напряжение усилилось, когда один из мужчин остался со мной на площадке, не последовав за своим сюзереном. Моим ужасом был никто иной, как Истон Виверен. К счастью меня никто не обязывал его вниманием, я просто развернулась и пошла прочь.