-- Ивона... - требовательно позвал он севшим голосом.
-- Не мешай! - отмахнулась я, срывая с себя пиджак и дрожащими пальцами расстегивая блузку.
-- Мы не можем, - еще одна робкая попытка отрезвить меня.
-- Я могу!
Блузка полетела вслед за пиджаком. Когда я взялась за ремень, мои руки мягко перехватили и развели в стороны. Все что я о нем думала, было написано у меня на лице: возмущение, обида и непонимание. Ну, какого гриара он выделывается? Я ведь точно знаю, что он хочет меня.
-- Ивона, - он успокаивающе погладил мое запястье, на котором находился клановый знак, - если бы ты не была одной из "нас" все сложилось проще. Но теперь я не имею права так поступать с тобой.
-- Я давно не девочка, расслабься, - бросила я, надеясь, что это поможет.
Он вздохнул и на мгновение прикрыл глаза.
-- Ты же знаешь о чем я.
-- Никто же не узнает, - мне становилось сложно сдерживаться.
Но это не помогло, я рассержено фыркнула.
-- Жестокий! Ненавижу ваши правила! - Вспоминая, как от меня начали шарахаться бывшие партнеры, после того, как я была официально принята в клан. - Кстати. Ты женат! Позор на твою белобрысую шанцурийскую голову.
-- Не твое дело, - беззлобно ответил он.
-- Ну раз так, то давай на часок забудем о правилах и избавим меня... - я задумчиво посмотрела на пряжку ремня, - и тебя от ненужного напряжения?
Но советник оказался крепким орешком, точнее не прошибаемым идиотом.
-- А что если я действительно испытываю к тебе нежные чувства? - Ныла я, откровенно строя глазки шанцу. - Тогда мне придется убить твою жену и насильно женить тебя на себе... - этот вариант мне понравился только в первой части, - нет, слишком долго! У-ууу, гриаров шанцу!
Я вырвала руки и стремительно опустилась на его обнаженную грудь, и пока он не очнулся, накрыла его губы своими. Настойчивый поцелуй получил страстный отклик, его язык толкнулся мне в губы и был с не меньшим желанием впущен. Это было безумие и извращение. Я знала, что он не зайдет дальше и не позволит мне сделать большего, но все равно разрешал себя соблазнять. В меня закружилась голова, и занемели кончики пальцев, низ живота откровенно сжало от боли неудовлетворенности. Первой, и не без сожаления, отступила я. Советник, еще какое-то время приходил в себя, но мне не хотелось его даже видеть. Соскользнув с кровати, я рывком подобрала разбросанную одежду и принялась одеваться. Хорошо, что форма не мнется, иначе перед императором я предстала в весьма непрезентабельном виде.
Чтобы хоть как-то отвлечься от стоящего перед глазами вида обнаженного торса советника, спросила:
-- А почему вы спали у меня в постели? - разорвав близость, я машинально перешла на "вы".
-- На то была веская причина.
-- Не сомневаюсь, - кисло отозвалась я, направляясь в ванную комнату.
Выйдя оттуда приблизительно через полчаса, мне уже не требовалось избегать его внимательных глаз, чтобы не накинуться на него. Холодная вода и кратковременная медитация сделала свое дело. Советник тоже не терял времени даром, полностью одевшись и приведя волосы в порядок, хотя я наивно полагала, что он уйдет не попрощавшись.
-- Можете воспользоваться моей ванной, - милостиво разрешила я.
Шанцу не стал выводить меня из себя и скрылся за дверью. То, что я его не выгнала, вовсе не значило мое смирение, просто мне позарез надо узнать, где располагается рабочий кабинет его величества императора. Вот и приходилось ожидать, пока советник наведет марафет. К слову сказать, в этом нашем междусобойчике, были и положительные стороны. Советник не стал учинять расправу, по поводу моего поведения на маскараде, ну и конечно, мою маленькую выходку с побегом. Скорее всего, все еще предстоит, но перед самим сюзереном в более официальной и строгой форме. С советником можно было препираться и спорить, с императором - без вариантов.
Дверь в ванную открылась, явив мне посвежевшего шанцу. Я не стала ходить вокруг да около, а прямо спросила.
-- Мне нужно в приемную императора, - сухо сказала я.
-- Я провожу.
Больше он не проронил ни слова, а доставив меня к дверям приемной, взял за руку и нежно поцеловал запястье. Я изумленно замерла, до боли закусив нижнюю губу. Его пальцы нехотя разжались, от поцелуя остался горящий след.
-- Скотина, - бросила я ему вслед и ожесточенно потерла запястье, пытаясь стереть откровенное признание шанцу о его чувствах.