Ивона, а теперь главное, я умираю. Никто не замечает, но это так. И я не знаю, как на тебе отразится моя глупость. Прости... Я говорю, прости, потому что содеянного уже не в силах исправить. О тебе позаботится отец и дедушка, они тебя очень любят. А теперь вспомни, что я говорила в самом начале и либо забудь, либо прими к сведению и держись подальше от Скрипта, камней и всего что касается Запретного города, - прикрыв глаза, она потянулась к клавиатуре.
Запись закончилась, но мне хватило и этого.
-- Мама работала на Скрипториум? - не стоило задавать себе этот вопрос, потому что из него родилась целая куча других, касающихся Брейка Гауди. Знал ли он мою мать, а если и знал, то... Вот тут меня окончательно переклинило. Я уронила голову в раскрытые ладони и застонала. Хотя во всей этой истории с ней есть определенная логика. Благодаря действию камня я стала точной маминой копией, и обладательницей архива. Возможно, это звучит неправдоподобно, но участникам по изучению архива приходится годами учиться пользоваться модифицированной памятью, испытывая серьезный стресс. А я освоила его за несколько месяцев, после чего смогла несколько подкорректировать конфигурацию и создать тайник. Ну и в довесок, с помощью правильной медитации растворить его в своем сознании, отчего мои мысли стали только моим достоянием. А еще то, что мне наверняка только предстоит узнать.
В дверь деликатно постучали, но у меня не было сил выдавить из себя даже звук. Хорошо, что Матэ не стала ждать моего приглашения и тихо вошла. Передо мной опустился поднос с едой.
-- Хозяйка, ешьте, пока не остыло. - Тихо произнесла она, составляя посуду на стол. - Я позволила себе достать вина из погреба. У вас сегодня был непростой день. Ну, все-все я уже ухожу. Приятного аппетита.
Я потянулась за бутылкой и щедро плеснула в бокал. Лучи солнца пронзили тонкое стекло, щедро разбрызгав янтарные брызги по столу. С утра небесное светило скромно пряталось за серыми тучами, но к полудню резко похолодало, и хмарь расступилась. Как-то у меня не складывалось соответствовать погоде. Когда светило солнце у меня вечно чесались кулаки, а настроение впору палачом работать, радостно скалясь кровавым брызгам на одежде. В дождь не наступала меланхолия и сонливость, а все куда-то на подвиги, да на амбразуру где-нибудь повыше и погрязней. Гроза, скорее всего, предвещала веселье на дождичке в компании мутных луж и однокурсников. Непогода всегда заводила.
Но сейчас мне стало чуточку теплее от одного солнечного луча. Протянув руку, положила ладонь на яркую полоску света. Что-то изменилось, сделало меня чуточку серьезней.
Сделав щедрый глоток вина, я набросилась на еду. Трапеза периодически прерывалась мрачными взглядами на мерцающий монитор. Нужно было решить, как поступить с записью. И отчего-то все тянуло отправить ее отцу, дабы удовлетворить свою темную половину сущности. Правда, давать отцу такое количество опасной информации, несомненная глупость с моей стороны. Хранить же запись, для собственного самоуничижения не совсем в моих привычках, как и впадение в депрессию. Значит. Я без всяких сантиментов выдрала флешдиск и бросила его в бокал с вином. Демонстративно поболтала содержимое, подняв руку вверх, словно собираясь произнести тост. Тут дверь распахнулась вовсю ширь и в нагло вломившегося посетителя, полетел нож для мяса. Но, то ли я рассчитывала испугать визитера, а не убить, то ли выпитое отразилось на меткости. Только нож пролетев расстояние до двери, как по маслу вошел в угол косяка, выбив из того щедрую щепу. В этот раз интуиция меня подвела, стоило бить на поражение, а уж потом думать, что делать с трупом. Именно таким, оценивающим взглядом, я рассматривала вошедшего мужчину. Кровожадно раздумывая, куда спрятать левую руку и правое бедро, потому что голову я точно оставлю для игры в футбол, а из торса сделаю боксерскую грушу.
-- Ты! - я ткнула в его сторону пальцем и с грохотом опустила бокал на стол, забрызгивая манжеты вином. Просто не могла поверить своим глазам, но все равно видела в проеме того аристократа, который чуть не утопил нас с Каприс в водах Ниберы.
-- Я, - радостно оскалился тот, не обратив никакого внимания на торчащий в косяке нож.
С лязганьем отодвинулось массивное кресло, следуя за моим порывистым движением.
-- Какого. Гриара. Ты. Тут. Делаешь! - медленно и с четкими паузами произнесла я, выбираясь из-за стола.
-- Ну-у, есть одна идейка, - широкая улыбка озарила его лицо, отчего на щеках появились ямочки. Он медленно полез во внутренний карман куртки. А я отступила назад к стене, на которой висело дареное деду оружие - антиквариат со всех уголков авгурии. Не отводя глаз от красующегося мужчины, завела руку за спину и вернула ему улыбку, такую же широкую и искреннюю. Высшие, как я вам благодарна за этого мерзавца! В ладонь удобно и даже чуточку свободно легла оплетенная кожей рукоять меча. Заподозрив неладное, мужчина замер и в этой тишине робким шелестом заявил о себе вынутый клинок.