-- Так ты согласна?
-- Еще раз, твое присутствие никак не повлияет на мое сознание, и никак не отобразится на моем восприятии. Ты не будешь вмешиваться в ход моих действий и мыслей.
-- Да, - ее губы сложились в довольную улыбку.
-- Он будет меня искать? - я кивнула на зеркало, подразумевая доктора Лазаря.
-- Попытается. - Бесстрастно ответила она, ее мало волновали подобные мелочи. - А если ты откажешься от моего предложения, он разберет тебя по кусочкам, или если попросишь, я оборву твою жизнь.
-- Вот она в чем прелесть выбора, - нерадостно сказала я, чувствуя нетерпение Катары, - ни один из вариантов никогда не устраивает полностью.
-- Я не смогу долго удерживать их, - и в подтверждение ее слов, зеркальные стены покрылись стрелками трещин.
-- Когда-нибудь я точно пожалею о своем решении.
-- Это значит да?
-- Да.
В следующий момент фигура Катары смазалась, больше не было треснувших зеркал. На какой-то безумно краткий миг я растворилась в пылающих глазницах женщины, потеряв ощущение тела. Остались только сбившиеся в пугливую кучу мысли. Все вернулось в нормальное состояние также стремительно.
А потом я слышала биение сердца, шорох дыхания - стала собой. Ветер растрепал волосы, а лицо опалило удушливым жаром. Ноги обтекала вода, я пошевелила пальцами на ступнях, почувствовав крупный, зернистый песок с вкраплением мелких камушков. Глубоко вздохнув, я откинула волосы в сторону и огляделась. Впереди механически поскрипывали железные лопасти, выгребая из котла воду, которая стекала вниз по желобу, как раз в нем я и сидела. В одной руке я так и сжимала камень, но теперь он в противовес духоте стал холодным. Вдоль желоба стояли рабочие столы, некоторые пустовали, за другими сидели женщины, делая записи. Никто не обращал на меня внимания.
Это точно не логово Лазаря, - растеряно подумала я.
-- Ей, где это я? - мне пришлось привлечь к себе внимание, но что тут началось...
До того спокойно работавшие женщины повскакивали с мест, и завопили, беря такие высокие ноты, что в ушах зазвенело. Я уже сама жалела о своем неосмотрительном поведении. Они некоторое время бестолково метались меж столами, слепо сталкиваясь между собой. Но одна из них, наконец, смогла найти в себе силы выйти из замкнутого круга и с криками скрылась в коридоре, который находился сразу за их рабочей зоной. После к ней присоединились остальные, разнося вопли под самый потолок, а его высота и акустика помещения создали такое небывалое эхо, что я едва не оглохла. Но постепенно шум удалялся, уходя куда-то дальше по коридору.
Затишье длилось не больше минуты, а потом из коридора вышел он. Мужчину невозможно было причислить к людям. Он выглядел как человек, двигался как человек, но нет, передо мной определенно стоял высший. Кажется, я впечатлила его не меньше, чем он меня и чтобы там не говорила Катара, ее присутствие во мне, вычислил на раз.
-- Здесь не могут находиться смертные! - его голос завибрировал у меня в ушах.
-- Я уже поняла, - прошептала я, - только где это "здесь"?
Он вытаращился на меня, как на таракана в его бокале с вечерним виски.
-- Верхний край вихря, ты же подданная Тиринской империи!
Он что, сейчас пытался пристыдить меня?
-- И что? Вы вообще на меня дурно влияете.
-- Да, ты другая, раз сумела переполошить всех хронистов. И все же тебе здесь не место.
--- Отправьте меня обратно.
-- Увы, не могу. - Он развел руками. - Но моя внучка может, секунду.
Потом произошло следующее. Он отбежал к началу коридора, при этом выражение его лица сменилось на такое шкодливое, что я едва не расхохоталась.
-- Аясенька-а, внучка-а, - позвал он, источая такую нежность, на какую был способен только очень любящий дедушка.
Отвернувшись от откровенно глупо выглядящего мужчины, заметила, как воздух над желобом помутнел, а потом там появилась девушка. В отличие от меня, вода ее бережно обтекала, не касаясь ни шелковых пижамных штанов, ни подушки, которую та прижимала к животу, ни шикарных огненных волос. Девушка, похоже, не собиралась прерывать сеанс сновидений, чему крайне способствовала маска для сна.
-- Аясенька-а-а, - промурлыкал он, прячась за угол коридора.
Она зашевелилась и подняла один край маски, на меня посмотрел один очень недовольный, серый глаз. Но я не собиралась прятаться, в конце концов, не я вытащила спящего человека из постели, чтобы попросить об одолжении. Судя по раздраженному виду девушки, бывать здесь она не любила. Она поднялась и села, повязка сползла на лоб и стянув крупные завитки волос на макушке в неопрятный стожок. Девушка оглядела меня и удивленно приподняла брови. Ее впечатлили и опустевшие рабочие места, а вот прячущийся мужчина разозлил.