В себе довольно просто заблудиться, а если верить словам Катары, то сознание не просто велико, оно огромно и мне вовсе не хотело проверять ее слова. Да, все так, но где-то там возможно в самом уголке прячется неведомое существо с неизвестными намереньями. Это тревожило. Именно поэтому я полезла дальше. Мое состояние внутри собственного разума походило на полет. Скорость, с которой я двигалась, не смогло бы исчислить даже самое точное и современное оборудование. Чувство времени здесь утратило значение, потому что его просто не существовало. Движение без ориентира, без направления пугало, но я не могла остановиться, чувствуя цель, которая буквально тянула к себе магнитом.
Сначала мне показался далеко впереди крошечный огонек, но потом он стал расти, разгораясь все ярче. А в следующий момент я уже находилась так близко, что могла рассмотреть в сиянии света очертания фигуры. Я оглянулась назад, осознав насколько глуп мой поступок. Отсюда не просматривался контур архива, а там где он находился, открывался стабильный, налаженный канал входа и выхода из сознанья. Кто-то подумает, да ерунда, не может такого быть, какая глупость! Но вспомните, бывают моменты, когда вы задумываетесь настолько, что перестаете видеть, чувствовать запахи и ощущать собственное тело. А что если у вас не будет импульса очнуться, вернув по дороге все, что растеряли, оставшись наедине со своими мыслями? Именно в этот момент вы поймете, что потерялись, заблудились внутри себя, вот тогда все ваши доводы пойдут прахом, недоверие или неверие будет последним, к чему придут мысли. Выход, вот что мы ищем, но так ли это просто?
Я смотрела на солнечный кокон и недоумевала, как позволила согласиться на этот безумный союз. Она чужеродна мне, она моя неизвестная переменная. Сейчас она угнездилась и мирно спит в свете своей силы, но что будет, если ей, древней, сильной подумается забрать, пусть ненадолго, мое тело. Не нужно об этом думать, не сейчас. На данный момент мне нужен новый выход. Этого не потребовалось, Аяс тронула меня за руку, и я вернулась легко без всяких потерь.
-- С возвращением, - тихо сказала она.
-- Спасибо.
Выглянув в окошко, увидела приближающееся поместье.
-- Абиссэ? - спросила Аяс.
-- Да. Фамильное поместье, древняя развалина.
-- А по-моему мило - семейное гнездышко.
Я не стала с ней спорить, потому что при определенных обстоятельствах оно могло им стать. Не стало и это хорошо, здесь я не испытывала грусти об утерянных близких. Люфтер сел на площадке перед домом, а на крыльцо уже успели выйти несколько слуг, в том числе и вездесущая Матэ. Когда я вслед за Аяс выбралась из кабины, женщина подбежала к нам, настороженно зыркнула на девушку и радостно улыбнулась мне.
-- Нам сообщили, что вы пропали, прошел месяц как вы уехали от нас. Я так волновалась, но ваш отец велел проявить выдержку. Хорошо, что вы вернулись, хозяйка.
-- Матэ, - мне пришлось сдержать свое удивление и негодование, я взяла ее под локоть и отвела в сторону, - нас здесь нет, понимаешь?
-- А? - женщина удивленно моргнула и застыла.
-- Матэ, мне нужно, чтобы все кто находятся в доме знали нас с ней здесь нет и не было. Тебе ясно?
-- А! Хорошо, я всех оповещу, - поспешно кивнула она, - и приготовлю комнаты.
-- И ужин, - влезла Аяс.
После еды и кратковременного отдыха, Аяс потащила меня исследовать поместье. Точнее она исследовать, а я в качестве гида и источника информации. В доме ее заинтересовала только библиотека, после чего она заявила, что, пожалуй, погостит у меня пару-тройку дней. За пределами дома ее впечатлила сеть лестниц, которая спускалась от дома и дальше параллельно отвесной скале вниз к озеру. На крошечном песчаном пляже, окруженном камнями, лежала вверх днищем лодка. Вода в озере прозрачными, зелеными волнами накатывала на берег, оставляя на розовато-сером песке мокрые следы. Аяс восторженно присвистнула и стала расстегивать сапоги.
-- С ума сошла! Вода ледяная!