-- Я не буду с тобой драться. Уходи.
Он переложил конец шеста себе на плечо и склонил голову на бок.
-- А я не прошу, - Бес легонько стукнул другим концом шеста по лодыжке.
-- Бес, уходи, - мне пришлось отойти на несколько шагов назад.
-- Ну же, Теренс, - он гадливо усмехнулся, - не ломайся. Я уже порядочно насмотрелся на твои попытки, показать свой праведный гнев.
-- Как это пошло, - брезгливо поморщившись, обошла мужчину по кругу и повернулась к нему спиной.
Но стоило мне сделать шаг к двери, как сильный удар по ногам сбил меня. Сгруппировавшись, я перекатилась на живот и вскочила. Бес стоял, покачивая на ладони шест, и улыбался.
-- Тебе не удастся спровоцировать меня.
-- Почему? Тебе же хочется мне как следует врезать.
Глубоко вздохнув, я мрачным взглядом окинула мужчину, задержалась на расстегнутом вороте рубашки и торопливо отвела взгляд.
-- Я хочу не просто врезать. Я хочу убить. Хочу, чтобы твоя кровь окропила мои руки. Хочу почувствовать, как твое сердце замедляет свой ход под моей ладонью. И если я позволю себе поддаться чувствам, тебе придется умереть... или убить меня, потому что мне не остановиться.
-- Откуда такая ненависть? - удивленно произнес он.
-- Ты удивлен?! Нет, правда, удивлен?! Айвери Бес, пораскиньте мозгами, как я могла сама исчезнуть из куба? Как я смогла сама вернуться домой?
-- Оно в тебе.
-- Да, во мне, а я вовсе не нуждалась в чужой компании.
-- Компании? - он отбросил в сторону шест и направился ко мне. У меня не было сил сопротивляться его настойчивости. Бес лишь коснулся руки, как меня обдало удушающий жаром, а потом произошло нечто странное. Между нами будто взорвалась бомба. Меня оглушило впечатав в стену. Я не увидела, что произошло с Бесом, но судя по поганым ощущениям внутри, ему явно было не лучше. Когда давление на грудную клетку спало, я безжизненно сползли вниз. На несколько долгих, бесконечно долгих минут, установилась мертвая тишина, и лишь в голове противно звенело, а перед глазами расплывались яркие радужные кляксы. Открыв рот, я хотела позвать мужчину, но вырвался придушенный хрип, пришлось прочистить горло.
-- Бес, - позвала я, но ответа не услышала.
Меня это насторожило и пришлось предпринять попытку встать, на удивление это легко удалось. Я слегка покачивалась, комната перед глазами плыла, но все однозначно могло быть хуже. Бес лежал у противоположной стены и бездумно пялился в потолок. Его глаза сосредоточенно изучали все неровности покрытия, но его взгляд казался вполне осознанным, даже философским.
-- Айвери? - я тяжело опустилась на колени, рядом с ним.
-- Что она тебе пообещала?
-- Откуда ты знаешь? Я ничего тебе не рассказывала.
-- Катара, - он произнес это так, будто хотел позвать ее, но к счастью ничего не произошло.
-- Если ты знаешь кто она, знаешь ее имя, то... Кто ты, Бес?
-- Я один из Самати, перерожденный, первый иллюзион, - спокойно ответил он, заложив руки за голову.
-- Ага... а что? Что это было?
-- Защитная реакция на меня, на других из нас. Странно другое, - мужчина закусил нижнюю губу.
-- Что?
-- Она не поздоровалась со мной, и ты до сих пор осталась собой.
-- Оу, похоже я тебя снова удивила, - мне опять хотелось ему врезать, - но с чего ты решил, что она захватит мое тело?
-- Мы не упускаем такие возможности.
-- Могу тебя успокоить, она крепко спит и не собирается никого тревожить.
-- Занятно.
-- Есть еще желание подраться? - вызывающе спросила я, поднимаясь с пола и отряхивая платье.
-- Пожалуй, я воздержусь, - Бес махнул рукой и резво вскочил на ноги, будто ничего не случилось.
Глава 17.
Бес и маракасы.
Мирное сосуществование с Бесом продлилось ровно до шести утра. Я спала. Я очень хорошо спала, а этот изверг вломился в спальню и потребовал подниматься. Попытки уцепиться за подушку, потом за другую, за одеяло и край матраса - ни к чему не привели, он был непреклонен. Меня выволокли из постели, взвалили как мешок картошки на плечо и куда-то понесли. Бесу сей маневр мало помог, от мерного покачивания я задремала. Проснулась опять же от зверской тряски и попыток привести меня в состояния бодрствования. Мне уже и самой хотелось открыть глаза и воспротивиться такому обращению, но организм решил по-своему. Ему - организму - требовалась постель, подушка и тишина, а не шипящий и матерящийся мужчина.