– Деми… – говорит он отстраненно. Он все еще смотрит на мои ноги и сглатывает, прежде чем снова посмотреть мне в глаза.
– Да, так меня зовут.
Почему он так сдвинул ноги? Я, сузив глаза, смотрю на его пах. У него что, эрекция?
– Деми, – повторяет он.
– Ага. Рифмуется со словом «семя». – Я демонстративно смотрю на его пах.
Хантер смотрит вниз. И издает смешок.
– Черт побери. У меня нет стояка. Просто штаны такие.
– Конечно…
Он накрывает молнию на брюках ладонью, и деним вроде как выравнивается.
– Новые джинсы, – ворчит он. – Все еще немного жесткие.
– Жесткие, говоришь?
– Это ткань. Видишь? Потрогай.
У меня вырывается смех.
– Господи, я не буду трогать твой член.
– Многое теряешь, – ухмыляется Хантер.
– Как скажешь, приятель. – Я поднимаю конверт. – Так когда мы встретимся и все обсудим?
– Не знаю. Сегодня свободна?
Я качаю головой.
– Нет, дела. Может, завтра вечером?
– Давай. Когда и где?
– В восемь в особняке Теты Беты Ну?
– Да ладно? Я не думал, что ты в сестринстве.
Я пожимаю плечами.
– И все же я в нем.
Сказать по правде, я вступила туда только потому, что не хотела жить в общаге. К тому же моя мама состояла в отделении Теты в колледже, и я все свое детство слышала, что дни в сестринстве были лучшими в ее жизни. Тогда она была душой компании и до сих пор остается такой.
– Тогда ладно. Увидимся завтра вечером, Семя, – протягивает он и уходит.
3
– Ох. Как же я скучаю по этим сиськам.
– Они тоже по тебе скучают…
– М-м-м, да? По чему они скучают больше всего?
– По твоему языку, определенно.
– М-м-м. Дай мне на них посмотреть, красотка. Одним глазком.
– А вдруг зайдет кто-то из твоей команды?
– Тогда они будут завидовать мне до конца всех времен, потому что я встречаюсь с самой сексуальной женщиной в мире.
– Ну ладно. Но только если ты мне покажешь свой член.
– Договорились. Ты первая… мать твою, детка… стой, наверно, лучше убери своих девочек: вдруг Хантер зайдет? Ты сказала, что он дома.
– О, это не проблема. Хантер стал монахом. Мои голые сиськи ничего для него не значат.
Сидя на кухне, я наконец издаю рык, застрявший в горле. Я думал, что спущусь вниз, чтобы взять что-то на ужин перед встречей с Деми Дэвис. А вместо этого я провел последние пять минут, подслушивая один из самых тошнотворных разговоров по скайпу в мире.
– Да, я монах! – кричу я в дверном проеме. – А не хренов евнух!
Я вхожу в гостиную, не давая Бренне времени, чтобы прикрыться: она этого не заслуживает. В качестве награды за то, что я выдержал секс Бренны и Джейка Коннелли по видео, я должен увидеть сиськи вживую, а не в порно.
Но Бренна уже натягивает на грудь рубашку, поэтому все, что я получаю, – это дразнящий проблеск красно-коричневых сосков, который тут же исчезает.
– Двигайся, дьявольская ты женщина. – Я кидаю задницу на диван рядом с ней и засовываю в рот вилку, полную дикого риса. Я бросаю взгляд на ноутбук на кофейном столике.
– Здорово, Коннелли. Классный член.
Парень на экране компьютера выругивается. Он резко опускает взгляд на правую ладонь, словно до него только сейчас дошло, что он сжимает достаточно впечатляющую эрекцию. Движение, звук застегивающейся молнии – и Джейк Коннелли напряженно смотрит на меня зелеными глазами.
– Шпионишь за нами, Дэвенпорт?
Я проглатываю еду.
– Вообще-то это ты голый скайпишь в моей чертовой гостиной.
– Нашей гостиной, – нежно говорит Бренна, мягко хлопая меня по плечу.
Как будто это можно забыть. Другие парни были бы в восторге от совместной жизни с этими тремя телками, но для меня это далеко от идеала. Мне нравятся Бренна, Саммер и Рупи по отдельности, но соедините их вместе, и весь мир становится… громким. Не говоря уже о том, что они постоянно ополчаются все вместе против меня. Мои бывшие соседи, Майк Холлис и Колин Фитцджеральд, технически тоже все еще живут здесь, но бывают тут далеко не так часто, как мне бы хотелось.
Холлис появляется только по выходным: по будням он из-за работы живет со своими друзьями в Нью-Гэмпшире.
Фитц – дизайнер видеоигр и постоянно берет новую работу с тех пор, как окончил Брайар. Иногда это означает поездки в штаб-квартиры студий видеоигр. Сейчас он в Нью-Йорке работает над ролевой научно-фантастической игрой и на это время поселился в пентхаусе семьи Саммер на Манхэттене. Везет ему. Род Хейворд Ди Лаурентис богат до неприличия, поэтому сейчас он наслаждается жизнью среди роскоши.
– Коннелли, двигай уже. Машина ждет нас внизу, – вырывается из динамиков ноутбука другой голос. – У нас сегодня благотворительная фотосессия.