– Нет. Понятия не имею. Это мог быть любой житель Санкт-Паули. Может, вы всё-таки расскажете, что натворили эти бедолаги? – нервно сглотнув от понимания, что у неё в спальне наверху тоже припрятано нечто слегка огнестрельное и сильно незаконное, Лора попыталась хоть как-то выяснить, чего ей ждать. Лишь бы не обыск.
– Они – ничего. Скорее, кто-то что-то сотворил с ними, потому что все эти люди пропали, и по показаниям соседей – все посещали вашу богадельню, – Шаттен обвёл скептичным взглядом стеллаж с ассортиментом из оберегов и склянок, а на аспиде остановился и фыркнул так, словно сдерживал смех.
Лора вздрогнула, неприятный холодок скользнул по спине. Так вот, почему комиссар не побоялся применять силу. Она – подозреваемая. Связь между жертвами. Чёрт.
– Я не знаю и не видела третью женщину, – торопливо открестилась от таких предположений Лора. – У вас неверная информация. Ко мне ходит много самых разных людей, но я не спиртую их сердца в своём подвале…
– Вот если бы вы этого сейчас не сказали, я бы даже не подумал ничего подобного, – впервые не с ехидцей, а даже как будто искренне улыбнулся Шаттен. Милей суровое лицо от этого не стало, но угроза понемногу растворялась.
– Посмотрите на меня, комиссар, – со всей своей силой убеждения поймала она его на полградуса потеплевший взгляд, словно до этой минуты он не следил за каждым её жестом. – Я хрупкая одинокая девушка, живущая на пособие по безработице и гадания на картах. Неужели вы думаете, что я способна каким-то образом похитить… непонятно, для чего… случайных людей?
Шаттен так очевидно сдерживал смех, что Лора поняла: затея со щенячьими глазами и давлением на жалость провалилась. Если ей сразу стало очевидно, насколько непрост посетитель, то уж ему, комиссару со стажем и четырьмя серебряными звёздами на погонах, наверняка была заметна развитость открытых взгляду плеч и тренированность ног, которые недавно пинались под столом. И умение лгать. И чёртово имя, немецкое имя для восточного лица.
– Здорово, Лора. Я оценил, правда, – Шаттен вдруг впервые назвал её не по фамилии и без приставки «фрау». – Хорошая была попытка поиграть в овечку. Но одно отрицать не стану: мотива не вижу никакого. Мошеннице обращать на себя внимание полиции как минимум невыгодно, а как максимум – глупо.
Внимательные взгляды пересеклись, и неозвученное засверкало в полумраке комнаты ярким неоном: тут нет глупцов.
– Я помогла всем, чем смогла, комиссар. Рассказала всё, что помню, – внезапно подсевшим голосом сказала Лора и прочистила горло для продолжения: – У вас есть ещё какие-то вопросы ко мне?
– Всего один. Можете ли вы вспомнить, не пропадал ли кто из ваших соседей в последнее время? Может, давно не мелькал на улице, или вроде того. Особенно меня интересуют иммигранты.
– То есть, половина жителей Санкт-Паули? – слабо улыбнулась Лора и отрицательно покачала головой: – Нет. Если бы вы не принесли фото, я бы в жизни не узнала, что эти люди пропали. Моя соседка Кэтрин, к счастью, жива и здорова.
– Могу ли я надеяться, что в случае, если у вас появится какая-то информация, вы сразу наберёте мой номер? – Шаттен выудил из всё того же необъятного кармана небольшой блокнот и ручку, быстро начиркав на нём цифры. По старинке, словно на дворе не век смартфонов, интернета и «Тик-тока», но выглядело это безумно уютно и даже чуточку эстетично. – Любая подозрительная вещь. Что угодно…
– Комиссар, вы будто живёте на другой планете, – с усмешкой заметила Лора, но протянутый листок с номером всё же приняла. – Хотя, наверное, для вас, лощёных типов, Гамбург-Митте и впрямь другой мир. Это район иммигрантов, безработных и шлюх, жмущихся к углам старых, разваливающихся домов. Тут каждую минуту случается «нечто до ужаса подозрительное».
– И всё же буду рад любой информации. Настолько, что даже не стану прикрывать ваш театр, пока есть шанс, что жертвы объединяет не только статус беженцев с Востока. Понимаете меня?
– Теперь моя лавка – приманка на случай, если очередной клиент решит раствориться в воздухе, – невесело поджала тёмно-алые губы Лора. – Я буду внимательна, комиссар. Подозреваю, что выбора у меня нет: или сотрудничать с вами, или получить срок за мошенничество.