тку у кафе, весом килограмма на четыре и с короткого замаха запустил в разбитое окно машины, правда со стороны пассажира у водителя, внутрь мимо проезжавшего серебристого майбаха, что делал уже третий круг по разгромленной площади близ пляжа. Голова араба-пассажира моментально исчезла в салоне промчавшегося автомобиля и что дальше там происходило уже не было видно: лишь три планки, две красных людских, игроков и одна синяя, как понял Артём так обозначали технику - уменьшились буквально всего на пару крохотных делений. Повсюду в панике носились оставшиеся в кафешках и разбегающиеся куда глаза глядят люди. Их данные, сплошной чуть видимой паутиной кракозяброй, высвечивались на внутренней консоли четвёрки друзей. Метание плитки Егором не прошло даром: водителя майбаха скорее всего задело или он испугался криков своего раненного пассажира, но машина резко вильнула, на почти совершенно опустевшей дороге и врезалась в припаркованные дюжину авто. Роллс ещё продолжал резвиться, но уже выехав куда далее, в сторону северной дороги на Пизу. Теперь именно там громко кричали, стонали, оттуда выбегали десятками перепуганные люди. К майбаху после его остановки подскочили десять молодых мужчин, возрастом от двадцати до тридцати пяти лет и вытащили визжащего и брыкающего араба пассажира с окровавленной головой и второго, с заднего сидения: на глазах у них эти люди вытащили окровавленное тело водителя-отморозка и тут же, что-то громко гогоча и коротко выкрикивая, словно бы лая, какие лозунги - сломали руки и ноги уже покалеченному мерзавцу арматурой, а потом, на глазах у опешивших зрителей, провели показательную казнь. Всех кто был найден в майбахе уложили головами на бордюр дороги, как прежде готовили преступников на плахе к отсечению головы и разбили им головы ударами плиткой, что те стали похожи на пробитые арбузы на рынке. Много красной влаги, странная мякоть и сломанная твёрдая плоть, примятая внутрь. Высвечивались надписи: победителями отморозков на майбахе оказались то ли немцы, то ли скандинавы - Гунар и Ганс, Людвиг и Юлих, ещё несколько. Заводилами группы была именно эта четвёрка. --Отлично! - матерился себе под нос Павел. - Здесь уже с самого начала Игры не только отморозки творят что хотят, но и самосуды Линча начали практиковать, а ведь мы ещё и первых суток Игры не прожили. Ну-просто-отлично... Тут же началось новое шоу: за тропическими деревьями, у окраины города, появилась кракозябра сообщений и вслед им начали вышагивать первые бойцы, около трёх десятков - в коротких шортах, с бритыми головами и какими молотками или топорами в руках. Все явно, несмотря на загар, были европейцами. После первых разговоров с теми кто провёл самосуд над отморозками из майбаха - они разделились на тройки и начали охотиться на арабов-пехотинцев, что не обзавелись работающей техникой и сейчас постоянно творили беззаконие: убивая, грабя или насилуя, группами, где по кустам в парках или небольшим улочкам города. Новые сообщения о том что уничтожены те или иные игроки поступали постоянно, словно бы новостийная лента кошмара онлайн. Как понял первым Максим, сообщения выдавались лишь в случае прямого визуального контакта хоть на мгновения с полем боя, победителем и жертвой - даже если геймер случайно смотрел на куст в котором в этот момент приканчивал бородатый алжирец старика итальянца, для тех кто туда ненароком глядел - поступало сообщение. Сперва новоприбывшие в шортах многих арабов и берберов выгнали из кущ и стали гнать вдоль домов. Потом оказалось что беглецов из Северной Африки уже около сотни и они, развернувшись, с ножами и “розочками” бутылок в руках - помчались, с воплями, на своих преследователей. Случилась короткая и яростная массовая драка. По тут прибежали итальянцы или кто подобные, хотя такие же загорелые как арабы - и стали последних бить руками и ногами, резать огромными кухонными ножами. Налётчики, так лихо ворвавшиеся в курортный городок ордой победителей всего полчаса назад - теперь сбегали со всех ног куда могли: кому перерезали горло выкидными ножами, стреножив на асфальте дороги, кого сперва останавливали брошенной в спину или голову кувалдой и забивали, руками и ногами, на земле. Иных, на ремнях брюк, вешали на фонарных столбах как гигантские человеческие гроздья. Раздался звук полицейской сирены и прибыл патрульный “фиат” с парой карабинеров внутри. --Наконец то! - выдохнули россияне, немного шокированные всем увиденным за последние три десятка минут. - Ох и тупят местные полицаи, могли бы и шустрее и вообще, где они лазят?! В городе массовое ЧП, а они... Орава победителей европейцев, начав оскорблять сперва словами, а потом и брошенными в машину бутылками прибывших карбинеров - внезапно, по крику-приказу некоего Гунара, как прочёл Артём, шведского гражданина - набежали на авто полиции со всех сторон и разбив окна стали вытаскивать из него карабинеров, саму машину раскачали и перевернули на крышу, что бы беглецы не могли уехать на ней прочь. --Да они стволы забрать себе хотят! - первым сообразил, более развитый в уличных потасовках, Егор. - Ну что за муть! Они что, народные дружины с волынами решали тут организовать? Нахрена такое делать? Что отморозков остановили - молодцы, но зачем местную полицию пинать, не пойму... --Кланы потихоньку вооружаются, перед общей драчкой между собой! - коротко бросил Павел и стал оглядываться. - Всё! Будем откровенны: на территории за Пределом властей больше нет: ни администрации, ни полиции - теперь есть только кланы и они желают вооружиться огнестрелом. И кто первым его получит, в достаточном количестве, тот и... Что то да начнёт! Короче: надо скупать или просто брать - да, и так тоже, амуницию и сухпай, обзаводиться какими тесаками и искать способ получить что из “хлопушек”, иначе нас, к чертям собачьим, тут разорвут. Налёт цивилизации так неглубок у двуногих животных, что оторопь берёт... Толпа бесновалась и творила самосуд над недвижимыми телами полицейских. Вскоре машина карабинеров заполыхала и вокруг неё танцевал “дикие танцы” полуголый швед Гунар, размахивая головой патлатого полицейского, пассажира авто и мачете с крюком на полотне, с помощью которого он и отделил голову своей жертвы от тела. --Орут о том что стоит ставить баррикады у полицейских участков, а самих полицейских - загонять, как животных. - перевёл крики толпы, на английском, Пашка. - Похоже нам следует данным ребятам пока что на глаза не появляться - они явно раньше нас организовались во что серьёзное и... Совершенно отмороженное! На всю голову. Сейчас ищем что толковое раздобыть и, как мне кажется, стоит готовиться к скорому рывку прочь из города - мы явно лишние на этом празднике непослушания и смерти, надеюсь все помнят “Повелителя Мух”? Зайдём, к тем из русских, кого я видел на виллах на холмах - может с ними договоримся о создании клана, в противовес этим линчевателям всех кто в руки попадётся. --Где что? - спросил Артём, толкая в бок Максима, когда они поочерёдно выдвигались “гусеницей” вслед Павлу, ставшему временным лидером странного отряда. --То есть? - не понял друга Масик. --Если началась какая Игра и у нас в головах подобная сетчатая муть с информацией “играет”, может дадут и нам: какие уровни, опыт, куда очки вкладывать или по достижению определённого уровня, в обмен на полученный опыт, что ценное приобретать. Смысл в Игре и этих постоянно всплывающих подсказках о шкалах данных, если пока ничего нет? Максим резко притормозил и внимательно уставился на Артёма, потом задумчиво покачал головой и пробормотав что то вроде: “Кх...хмм” - лишь затряс головой, так и не дав никакого ответа на вопрос. Пока что складывалось ощущение каких половинчатых решений от Зрителей: изменения уже произошли, но они не казались конечными - словно бы правила ещё на подходе и их, после мануала первых дней, с массовыми убийствами и самосудами, представят позже - тем из выживших “игроков” кто сможет за себя постоять. Пока отходили узкими средневековыми улочками к вилле где проживали, в городке постоянно что-то взрывалось и была слышна короткая пальба из пистолетов и карабинов, впрочем, быстро прекращающаяся. Улочками убегали женщины: с грязными, в песке или пыли, зарёванными лицами, потёкшими тенями и в разорванной одеждой. Кто из них прикрывал расцарапанную голую грудь, иные, уже дрожавшие крупной дрожью нервического припадка, старались скрыть синяки, чуть не на половину площади стройных ног - словно бы их били палками или пинали ногами несколько минут. --Э-э-э! - внезапно остановился здоровяк Егор и указал на крохотную женщину лет сорока пяти, худощавую и миниатюрную крашенную брюнетку со стрижкой каре. У всех пробегавших мимо людей шкала жизни обыкновенно всегда была полной или почти полной, а вот у этой - она уже мигала и совершенно не было видно что заполнена она или осталась последняя полоска, что, как песок в часах - на исходе. Просто мерцающая сердечным частым пульсом пустая полоса. Вчетвером бросились на помощь Егору, успевшему осторожно поднять на руки женщину присевшую в обмороке к стене дома и Пашка попытался было что спросить, но увидев что руки друга уже чуть не по локоть в крови несчастной - Павел лишь быстро скомандовал прочим: “К нам! Попросим у хозяев вызвать врачей и пока как перевязать...” Добрались че