Я поднялся по лестнице не спеша, ибо думал, что она ни в коем случае не пожелает воспользоваться моей помощью при упаковке вещей. Дверь в южную комнату была открыта. Я спросил из прихожей:
– Можно войти?
– Не беспокойтесь, – послышался ее голос, – я почти готова.
Она деловито сновала взад и вперед. Заполненный на три четверти чемодан стоял на ковре. Эта девушка могла бы стать отличной спутницей жизни. Даже не взглянув на меня, она быстро и аккуратно закончила укладку чемодана и принялась за шляпную картонку.
– Присмотрите за своими деньгами, – посоветовал я, – У вас их много, нельзя, чтобы ими распоряжались чужие люди.
– Отправляете младшую сестренку в далекий путь? – спросила она, не подымая на меня глаз. Такая фраза могла быть и добрым подшучиванием, но все равно звучала не слишком приятно.
– Угу. Вы еще внизу сказали, что меня следует поздравить, а я попросил подождать. Я очень сомневаюсь, что заслужил поздравления.
– Похоже па то, беру свои слова обратно.
Она застегнула молнию на картонке, надела жакет и шляпку и шагнула к столу за сумочкой. Потом потянулась за багажом, но он уже был у меня. Она вышла первая, я следом. В холле, проходя мимо кабинета, она даже не взглянула в его сторону. Зато я взглянул: Вульф с закрытыми глазами сидел за письменным столом, откинувшись на спинку кресла. Когда я открыл входную дверь, она попыталась забрать у меня багаж, но я воспротивился. Она настаивала, но поскольку я весил больше ее, то одержал победу. Спустившись по ступенькам, мы свернули к востоку, немного прошагали по Десятой авеню и перешли па другую сторону.
– Я не стану записывать номер такси, – пообещал я. – А если и запишу, то никому его не назову. Однако я не уверен, что навсегда забуду ваше имя. Как только у меня выдастся свободная минута, я обязательно подумаю над вопросом, который лишь вы сумеете разрешить. На тот случай, если я не увижу вас до тридцатого июня, – счастливого дня рождения!
На том мы и расстались – не сердечно, но и не враждебно. Проследив, как ее такси скрылось за поворотом, я вернулся домой, предвкушая продолжительную беседу с Вульфом, впрочем, без особой радости. Ситуация сложилась интересная, но я, собираясь довести свою роль до конца, не был уверен в том, что она мне нравится. К своему удивлению я обнаружил, что мне позволено лечь спать: когда я пришел, Вульф уже отправился в постель.
Таким образом, все получилось очень удачно.
Конфликт разгорелся на следующее утро, во вторник. Я, как обычно, в кухне поглощал апельсиновый сок, лепешки, поджаренную по-джорджиански ветчину, мед, кофе и дыню, когда, отнеся в комнату Вульфа поднос с завтраком, вниз спустился Фриц и сообщил, что меня требуют. Все текло согласно заведенному распорядку: Вульф никогда не появлялся прежде, чем поднимался в девять в оранжерею, и всегда посылал за мной в случаях, если имел утренние инструкции, не подходящие для передачи по телефону. Поскольку Фриц заявил, что о срочности сказано ничего не было, я без особой спешки допил вторую чашку кофе и только потом поднялся на один этаж в комнату Вульфа, расположенную точно под той, где так и не переночевала Присцилла. Он уже выбрался из постели, покончив с завтраком, и теперь, облаченный в два акра желтой пижамы, стоял возле окна, массируя пальцами скальп. Я пожелал ему доброго утра, и он оказался настолько добр, что ответил мне тем же.
– Сколько времени? – спросил он.
В комнате было двое часов – одни на ночном столике, вторые на стене, – но я потешил его, посмотрев на свои.
– Ровно в десять позвони, пожалуйста, Холмеру, а потом соедини меня. Посещать его ни к чему. Но прежде не мешало бы позвонить на квартиру мисс Идз и узнать, дома ли она. Или ты уже узнал?
– Нет, сэр.
– Тогда попытайся. Если ее там нет, мы должны все подготовить, чтобы потом не терять времени. Свяжись с Саулом, Фрэдом и Орри, пускай по возможности приедут сюда к одиннадцати.
Я покачал головой – с сожалением, но твердо.
– Нет, сэр. Я предупреждал вас, что вы вправе меня уволить, но я не стану способствовать недобросовестным действиям, хотя и не отказываюсь играть. Вы пообещали забыть о ее существовании до десяти часов сегодняшнего утра. Так я и делаю. Я понятия не имею, о чем вы говорите. Вы желаете, чтобы ровно в десять я выслушал от вас какие-то распоряжения?
– Нет! – огрызнулся он и направился в ванную, но дойдя до нее, рявкнул через плечо: – То есть да! – И исчез.
Чтобы поберечь Фрица, я захватил с собой поднос из-под завтрака.
Обычно, если отсутствует срочная работа, я не спускаюсь в кабинет до того, как принесут утреннюю почту, иными словами, до времени от без пятнадцати девять до девяти. Так что, когда немногим раньше девяти в дверь позвонили, я еще сидел на кухне, обсуждая с Фрицем «Гигантов» и «Доггеров». Пройдя через холл и приблизившись к входной двери, я остолбенел, ибо увидел через стекло нашег-о посетителя.