– А разве вы ожидали другого? – Сэр Фредерик закурил сигару. – Прошло пятнадцать лет. Сменился гарнизон. Пакистанскую границу за это время закрыла тяжелая завеса.
– А что скажете вы, сержант? – снова обратился к Чану Билл Ренкин.
– Город, называемый Пешаваром, расположен неподалеку от Хайберского прохода, ведущего в Афганистан? – спросил Чан.
Сэр Фредерик кивнул.
– Да. Но каждый фут прохода днем и ночью охраняется английскими стрелками, и ни один европеец не проскользнет там без специального разрешения. Нет, Ева Даренд не сумела бы покинуть Пакистан через Хай-берский проход. Это невозможно. А если бы она и преодолела горы, то не смогла бы и дня прожить среди диких людей, обитающих возле границы.
Чан посмотрел на сэра Фредерика серьезными глазами.
– Меня не удивляет ваш интерес к этой истории, – сказал он, – Более того, я и сам желал бы заглянуть за кулисы занавеса, о котором вы говорили.
– Вот оно, проклятие нашей работы, сержант. Несмотря на многочисленные отчеты об ее успехах, всегда остаются занавесы, за которые мы хотим, но не можем заглянуть…
Барри Кирк расплатился по счету, и они встали из-за стола. Перед расставанием они разделились на две группы. Ренкин, Кирк и девушка вышли на улицу втроем. Ренкин поспешно распрощался и убежал в редакцию.
– Непонятно, отчего англичане так обаятельны, ответьте, мистер Кирк, отчего? – воскликнула девушка.
– Неужели? – Кирк пожал плечами. – Лучше вы объясните мне это. Женщины вечно от них без ума.
– Просто они умеют создать какую-то особую атмосферу. Не то, что провинциалы, которые только и болтают о водопроводе. Теперь он совершает кругосветное путешествие. Лондон и Пешавар! Я могла бы часами слушать его рассказы. Однако простите, мне пора.
– Подождите, вы не могли бы оказать мне услугу?
– После того, что вы сделали для меня, – улыбнулась она, – просите о чем угодно.
– Отлично. Этот китаец Чан настоящий джентльмен и исключительно интересный человек. По-моему, он будет иметь успех, если я приглашу его вечером на обед. Но для компании потребуется еще и дама. Как вы? Надеюсь, старина Бакстон отпустит вас?
– Наверное…
Тем временем Парадайз сервировал стол для кофе в гостиной и под руководством полковника навешивал поверх гобеленов экран. Барри Кирк помог полковнику внести и установить тяжелый проектор.
– Хорошо, что нам не надо никуда идти, – смеялся он.
Наконец все было готово, и, компания разместилась для просмотра в удобных креслах.
– Требуется полная темнота, – заявил полковник Битхэм. – Не откажите в любезности, мистер Кирк…
– Хорошо. – Хозяин бунгало выключил свет и опустил на окнах шторы. – Так?
– Еще в коридоре, – добавил Битхэм.
Кирк погасил электричество и там. Присутствующие очутились в полном мраке и тишине.
– Какой кошмар, – произнесла Элин Эндербэй. Однако в ее голосе не чувствовалось и следа волнения.
Битхэм вставил в проектор первый ролик.
– В эту экспедицию мы отправились из Дарджилинга, – начал он. – Вам наверняка известно, что Дарджилинг-маленький городок на северной границе Индии. Там я нанял людей, запасся продовольствием и… – Полковник приступил к довольно интересной, но немного растянутой истории.
Голос его все жужжал и жужжал в темном зале, в воздухе висел табачный дым. Кто-то двигался возле окон, но полковник ни на что не обращал внимания. Он опять находился на Тибете, заново переживая свои приключения.
А Чарли Чана внезапно охватило странное чувство угнетения. Он приписал его спертому воздуху в комнате, поднялся и начал осторожно пробираться к саду на крыше. Там уже стояла неясная фигура Барри Кирка. Крышу окутывали тучи, слепившиеся из тумана.
– Здравствуйте, – тихо произнес Кирк. – Захотелось глотнуть кислорода? Надеюсь, мои гости выживут после такого вечера. Битхэм вовсю старается выколотить деньги из моей бабушки на очередной пикник. Интересный он человек, правда?
– И даже очень, – согласился Чан.
– Но тяжелый, – добавил Кирк. – Вы подумайте, смерть ходит за ним по пятам, а он, по-моему, не умрет, пока не откроет на карте всех белых пятен. Впрочем, он не в моем вкусе, чересчур сентиментален… по-американски.
– Что поделать, таково пристрастие полковника Битхэма, – заметил Чарли Чан. – Оно ясно читается в его глазах.
Он было вернулся в гостиную к своему месту, но, услышав слабый звук в коридоре, вышел туда.
С нижнего этажа поднимался какой-то мужчина. Прежде чем он закрыл за собой дверь, ведущую на лестницу, Чарли, при свете лампы на площадке, различил белокурую шевелюру Карри Эндербэя.