– Мы говорили, – произнес он, – о том, что обстоятельства смерти мисс Идз, особенно теперь, создадут чрезвычайно неприятную для всех нас ситуацию. Я посоветовался с мистером Квестом, и мы решили побеседовать с мисс Дьюди и мистером Питкином. Я уже обращался раньше к мисс О’Нейл и ее тоже пригласил. Вы же понимаете, насколько невероятным кажется причастие любого из сотрудников «Софтдауна» к убийству мисс Идз. Мы…
– Мисс Дыоди такого же мнения?
– Конечно, – ответила она. – Если вы решили, молодой человек, что я называла подходящие мотивы для убийства, то вы меня не поняли. Я только перечисляла факты, которые могут показаться вам подозрительными. Потом мы бы обсудили их и сэкономили массу времени.
– Понятно. О чем вы еще беседовали, мистер Брукер?
– Думали, как поступить. Точнее, следует ли нам сразу прибегнуть к официальной помощи, и обеспечит ли ее адвокат нашей корпорации или лучше нанять для этой цели специального человека. Говорили мы и о самом убийстве. В конце концов мы пришли к выводу, что не знаем никого, имевшего причины убивать мисс Идз и способного на такое преступление. Мы обсуждали письмо, полученное недавно от Эрика Хаффа, бывшего мужа мисс Идз. Его получил Перри Холмер… вы с ним знакомы? Наверное, он вам рассказал об этом?
– Да. В послании утверждалось, будто у Хаффа есть документ, передающий ему половину собственности мисс Идз.
– Все верно. Письмо пришло из Венесуэлы, но он мог приехать в Ныо-Йорк чуть позже. Или вообще не приезжать, а нанять кого-нибудь для ее убийства.
– Понятно. А зачем?
– Мы не знаем. Точнее, я не знаю. Мы просто пытались найти какое-нибудь рациональное объяснение убийству.
Я настаивал:
– Да, но как вы представляете себе логику Эрика Хаффа? Проживи она на неделю дольше и владей он по-прежнему своим документом-его половина собственности значительно увеличилась бы.
– Возможно, – предположила Виолетта Дьюди, – она отрицала, что подписывала такую бумагу, либо ои боялся, что начнет отрицать, и ему вообще ничего не достанется.
– Но она подтвердила, что подписывала документ.
– Вот как? Перед кем?
Я, конечно, не мог назвать Ниро Вульфа и себя, а потому перешел на официальный тон:
– Вопросы задаю я, мисс Дыоди. Я уже объяснил, что наша беседа носит предварительный характер, и мне нужно закончить с остальными. – Я сфокусировал взгляд на Дафни. – Мисс О’Нейл, где вы находились с половины одиннадцатого до двух прошлой ночью? Вы понимаете, что…
Послышался стук открываемой за моей спиной двери, той, через которую я сюда попал. Я покосился через плечо. В комнате появились трое, одного из них, выступающего впереди, я, к сожалению, слишком хорошо знал. Увидев меня, он остановился, глупо вытаращил глаза и с чувством выдохнул:
– О господи!..
Я не припомню ни единого случая, когда вид лейтенанта Роуклифа из манхэттенского отдела по расследованию убийств доставил бы мне удовольствие. Обстоятельства, при которых вид лейтенанта Роуклифа принес бы мне радость просто и вообразить нельзя. Но если бы я составил список ситуаций, когда его появление было бы особенно нежелательным, то настоящая ситуация заняла бы первое место, и именно теперь он и появился во всей своей красе.
– Вы арестованы, – пробормотал он, почти теряя сознание.
Я подавил в себе импульс, всегда возникающий у меня при виде его и не поддающийся описанию, ибо определения он не имеет.
– Есть постановление? – спросил я.
– Я не нуждаюсь в постановлении. Я руководствуюсь… – Он взял себя в руки, шагнул поближе ко мне и обозрел софтдаунский квинтет. – Кто из вас Джой Бру-кер?
– Я.
– Я лейтенант Джордж Роуклиф из полиции. Этот ваш гость тоже представился полицейским внизу. Он…
– А разве это не так? – спросил Брукер.
– Нет. Он…
– Мы сборище дураков, – фыркнула мисс Дьюди. – Он репортер!
Роуклиф до предела возвысил голос:
– Он не репортер. Его имя Арчи Гудвин. Он доверенное лицо Ниро Вульфа, частного детектива. А вам он назвался полицейским?
Трое из квинтета ответили положительно. Роуклиф вылупил на меня свои рыбьи гляделки.
– Я забираю вас за жестоко наказуемое уголовное преступление: попытку выдать себя за представителя закона. Дойл, наденьте на него наручники и обыщите.
Двое его коллег подошли поближе. Я засунул руки в карманы брюк и ввинтился в кресло так, что больше половины моего тела оказалось под прикрытием стола. Для того чтобы одолеть находящегося в такой позиции стовосьмидесятифунтового мужчину, требуются решительность и гора мускулов, так что моим приятелям не раз бы пришлось перевести дыхание.