— Почуял, что дело худо, и сбежал. Возьми мы его чуть раньше…
Хэзлтон поднял взгляд от заключения вскрытия.
— Может быть, он просто уехал туда, куда и собирался, в Геттингем Кастл.
Назвал номер девушке, сидевшей на связи.
— Спросите мистера Лоуренса. Не говорите, кто спрашивает.
Чуть позже, положив трубку, избегал взгляда своего начальника.
— Он там. Переночевав в деревенской гостинице, приехал сегодня утром. Я попросил Лоуренса предупредить нас, если он соберется уезжать.
— Тут только два часа езды. Я сам его возьму. — Полинг чувствовал, что на разговор с сэром Фелтоном у него духа не хватит.
— Это участок Тибби Монсера, мы служили вместе. Мне поговорить с ним?
Полинг согласился. Протокол следует блюсти. Без особого удовольствия слушал разговор Хэзлтона со старшим инспектором Монсером из хемпширской криминальной полиции, который пообещал, что лично прибудет в Геттингем Кастл, потом вышел. Шагая к машине в сопровождении Брилла и водителя, разминулся с «ягуаром» сэра Фелтона.
Прибыл элегантный молодой человек, некий Грей. Заговорил со Стартвент-Эвансом:
— Когда закончил?
— В шестьдесят третьем. Хаус. А ты?
— Нью-колледж. Ты наверняка помнишь толстяка Спокса.
— Разумеется. И того невыносимого коротышку, что таскался вечно за ним, помнишь его невероятный лондонский выговор, как же его звали?
Поль Вэйн отвернулся и закрыл глаза. Чувствовал, как у него дергается левая щека. Голоса, словно птичий щебет, отодвинулись куда-то вдаль. Вдруг почувствовал, как независимо от его воли поднимается его рука, почти до уровня плеча. Открыл глаза: рука спокойно лежала на подлокотнике. Встав, торопливо вышел. Двери за ним хлопнули еще раз. Это был Медли.
— Знаете, здесь есть еще одна гостиная?
Они прошли через холл. В другой гостиной на столах лежали журналы, некоторые — в папках, как в приемной у врача. Медли сел в кресло рядом с Полем.
— Полагаю, вам не по душе эти университетские снобы. Я их тоже не переношу. Знаете, я не англичанин, вырос в долинах Уэлса. Слышен акцент? Я старался от него избавиться.
— Я бы и не заметил.
— Очень мило с вашей стороны. Знаете, англичане обычно не любят уэльсцев. Потому я и держусь в стороне. У вас что-нибудь не в порядке?
— Что вы имеете в виду? — Поль даже отодвинулся, но Медли нагнулся поближе.
— Мы все здесь потому, что с нами что-то не в порядке. Я расскажу вам, что со мной. Я начальник производства у Свейна, это ответственная должность, можете мне поверить. И у меня там появилось двое снобов, знаете, таких, после университета. Они меня, конечно, ненавидят.
— А почему вы здесь?
— Утверждают, что эффективность производства падает, — понуро заметил Медли. — Говорят, я не могу сосредоточиться на работе. Но это только предлог. А что у вас?
— Я тут для повышения квалификации. Новые методы работы с людьми, исследование мотивации и так далее.
— Это они вам так говорят. Но увидите, дело тут в другом, за этим явно что-то кроется.
Отворились двери, в них появилась тщательно причесанная голова Лоуренса. Увидев их, он облегченно вздохнул:
— А, вот вы где. Знакомитесь? Отлично. Прибыли еще двое…
Вэйн молча обошел его и взбежал по широкой лестнице. Лоуренс внизу прислушивался, пока не закрылись двери.
У себя в комнате Поль Вэйн достал из чемодана блокнот, сел к письменному столу, откуда открывался вид на старую конюшню, перестроенную под гаражи, на мокрые деревья за ней, и начал писать.
Брилл уже слышал о слабости Полинга — порассуждать о версиях происходящего — и был готов ему подыгрывать:
— Так вы уверены, мистер суперинтендант, что это Вэйн? Его рук дело?
Полинг не любил жаргонных выражений, но рад был возможности проверить прочность той цепочки доказательств, которая связала Вэйна с убийствами. Начинал он с аморального поведения в прошлом, хоть никогда его ни в чем не обвиняли, и предполагаемой импотенции, часто встречающейся у сексуальных маньяков-убийц. И все улики — пишущая машинка, загадочное поведение в пятницу вечером и то, что труп Анны-Мари был замурован у него в погребе.
— Это еще не окончательно доказано, не забывайте. Но чтобы выдвинуть обвинение, этого достаточно. Не сомневаюсь, следы бетона найдем в багажнике его машины.
— Да, сэр. Факт тот, что мы не обнаружили никаких связей между ним и порножурналом, или между ним и той женщиной, которая там заправляла. Или женщиной, которую он упоминал в письме.