«Кровь Виллаев, да? И магия? Как же я не хочу этого делать!» – подумала Лин, дотрагиваясь до руки разглагольствовавшего императора.
– Что случилось, девочка моя? Что за?..
Голос Малдраба Четвертого внезапно обрел звонкость и задор, а уж произнесенные им ругательства окончательно развеяли образ правителя.
– Боги, что это?! – Искореженная вилка упала на пол. – Время не может повернуть вспять!
– Так похож? – Лин перевела заинтересованный взгляд с мелкого обладателя удивительно больших и, вне всякого сомнения, эльфийских глаз, появившегося на месте правителя империи, на Марка.
Тот пораженно кивнул:
– Как две капли! Только он маленький какой-то…
Парень в кресле дернулся, но воздержался от защиты своих прав. Презрительно скривил губы и с независимым видом скрестил на груди руки.
– Ты сам в те времена под стол пешком ходил, – улыбнулась Лин. – Так что там с порталами, Зел? Помнится, кто-то сказал, что…
– Да-да, конечно, я всегда остаюсь крайней! – раздраженно отмахнулась богиня. – Но не в этом случае! Он появился, когда я уже корчилась от яда, поэтому ищите виноватых в другом месте!
– Может, Его Высочество сам расскажет, как попал сюда?
Миролюбивый тон метаморфа никого не мог обмануть. Неизвестность означает угрозу, а допустить, чтобы Лин оказалась в опасности… Ни за что! В таких ситуациях Кари резко превращался в настоящего не-людя из «Десяти самых могучих и коварных рас» – практического пособия по расоведению, главной задачей которого было донести до народа простую мысль: «Лучше переоценить, чем недооценить». Его друзья знали – пока враг точно не определен, бояться нечего. Ну а принцу, как решили все четверо, полезно слегка испугаться.
Его Высочество делиться секретами не пожелал. Зыркнул из-под тонких насупленных бровей, наверняка оценив хоть и скрытую рубашкой, но оттого не менее внушительную мускулатуру метаморфа, рядом с которым даже Марк выглядел чуть ли не юнцом, и перевел взгляд на Лин.
– Какая невоспитанная молодежь пошла, – с притворным вздохом посетовала Зелина. – Лезут, куда не просят, старших не слушаются, на их жен засматриваются, ковры из императорского дворца пачкают… Стыд, да и только!
– На себя посмотри, тоже мне старуха нашлась, – выдал принц, заставив богиню удивленно присвистнуть, – и ничего я не пачкал!
Ответом ему стала гробовая тишина.
Никто бы не удивился, начни веллийский (пока веллийский!) наследник сыпать угрозами или пугать высокомерием. Общались уже с правителями, тесно, можно сказать, общались, и навсегда запомнили, как умеют высокородные показать ничтожность тех, кто находится ниже хоть на одну социальную ступеньку…
Пожалуй, только у Лин сохранились относительно теплые воспоминания о нынешнем властителе Гартона, который, как это ни странно звучит, действительно думал о стране. Ах да, был еще Алан Дилейн – легендарный герой, взошедший на трон Старилеса (в простонародье – Странного Леса) под именем Лана, совершенно не вписывавшийся в привычный образ владыки, но, как говорилось в одной из самых распространенных пословиц Главного мира – что с не-людя взять?
– Чего? – Его Высочество явно ожидал не такой реакции. – Что случилось?
Зелина внезапно рассмеялась.
– Эльфеночек мой, это был лучший комплимент за мою последнюю тысячу лет! А насчет ковров… Если не перестанешь раздевать взглядом мою подругу, то обязательно их…
– Зел, прекрати. – Лин предупреждающе тронула плечо богини. – Это не то. В смысле, не тот интерес. Он не может не знать, кто я.
Она села на длинный, покрытый золотистой парчой диван, перекочевавший в дом соседей из дворца во Влае вместе с креслом, вычурным столиком на трех ножках, десятком ковров, парой кроватей и множеством мелочей, чье исчезновение, по мнению богини, было обставлено невероятно талантливо и совсем незаметно. Рыжеволоска опустилась рядом, потянув за собой Марка. Кари остался стоять.
– Парень, будет лучше, если ты сам объяснишь, откуда взялся, – предложила Зелина, ослепительно улыбаясь. – Здесь затронута моя честь, поэтому церемониться с тобой я не собираюсь. Ты же не хочешь, чтобы тебе залезли в голову и узнали тайные замыслы?
– Я маг! – гордо сообщил принц.