Его вопрос остался без ответа, поскольку переварить эту абсурдную историю с первого раза было трудно.
– Интересно… – пробормотала Лин.
– Твою ж!.. – восхитился Марк.
– Какой бред! – скривила губы Зелина.
– Ва… Арголин, кто тебе это рассказал? – спросил Кари.
Солнце начинало садиться, окрашивая комнату в мягкие золотистые тона. Из открытого окна повеяло вечерней свежестью, и волшебница улыбнулась, представив, какая духота сейчас в столице. Субтропики, как-никак, а по-здешнему – тихозимье… Эх, она до сих пор употребляла слова из родного мира, причем не только в мысленной речи, и хоть поначалу друзья то смеялись, то обижались, Лин не могла ничего с собой поделать. Для нее «тот» мир еще оставался до боли знакомым и желанным… Оставался «ее», и плевать, что веление императора вкупе с клусской магией уничтожило все воспоминания о себе как о «той» личности…
Проклятье, снова император! Нет, разумеется, он вовсе не планировал испортить жизнь никому не известной девушки из никому не известного мира. Просто идеальный двойник должен обладать определенными качествами… Впрочем, волшебница уже давно решила, что сравнительно легко отделалась – есть же разница между «не помнить себя» и «считать себя другим человеком»?
Ей помог случай (или судьба?), но вряд ли она забудет ужас первых мгновений неведения, когда не смогла вспомнить даже имени. И все из-за какой-то избалованной принцессы, постель которой была открыта для всех, кто изъявлял желание туда попасть, и которая таила беременность, непонятно на что рассчитывая, пока ситуация не осложнилась до крайности!
– Так кто тебе рассказал обо всем этом? – настойчиво переспросила Лин, поняв, что ответа на вопрос метаморфа от радостно сверкавшего глазами принца трудно дождаться.
– Гент! То есть Геданиот, – поправил себя Арголин.
Марк удивленно поднял брови:
– Гартонский принц?
– Король! – слегка пренебрежительно бросила Зелина. – Нас же с его коронации «попросили», разве ты забыл? Послушай, мальчик, мне как-то сложно представить Геданиота, придумывающего небылицы… то есть секретничающего с веллийскими принцами. Ты ничего не путаешь?
Его Высочество изволил поджать губы:
– Мы путешествовали вместе! Несколько недель[1]!
– Да? – недоверчиво переспросила богиня. – Никогда бы не подумала. А ему что, корона мозги натерла? Или память отшибло? О, кстати, королю сколько лет? Может, его этот… как его… склероз замучил? Или маразм? Кажется, поняла! И то, и другое, иначе никак!
– Он моложе тебя, Зел, – уколол Марк, – раз в пятьдесят.
Арголин вертел головой, пытаясь разобраться в ситуации, но было заметно, что ему это никак не удается. Принцесса, двойник, гартонцы… Когда свято веришь во что-то, разум отказывается воспринимать другую точку зрения.
Лин открыла рот, чтобы расставить все по своим местам, но наткнулась на растерянный взгляд Его Высочества и остановилась. Как заявить человеку, что образ, который он с гордостью хранит в сердце, – ложь? Красивая сказка, выдуманная Геданиотом, чтобы поддержать принца, до которого никому не было дела. Легенда о любящих родителях и происках злой судьбы. Да как вообще кому-то сообщить, что его мать пришла за ним с того света?!
– Кари?.. – Для себя она уже все решила, но это оказалась не та ноша, которую можно потянуть в одиночку. – Что скажешь?
Их глаза встретились. Короткий миг – и метаморф чуть грустно улыбнулся:
– Всегда хотел поиграть вместе с тобой, моя принцесса.
– Что это значит, Рех бы вас побрал?! – сорвался на крик веллийский наследник.
Волшебница успокаивающе подняла руку:
– Все нормально, Арголин. Зел пытается сказать, что дело было не совсем так, как ты рассказываешь, ведь Геданиот не может знать всех подробностей. Верно?
Принц согласно кивнул.
– Не совсем так?! – громогласно возмутился Марк. – Да за подобное я бы ему кости переломал и не посмотрел бы, что король! Беспредел какой! Если каждый начнет выдавать…