Лин не удержалась от смешка. Душевное равновесие было восстановлено, вера в свои силы вернулась, и она внезапно поняла: эта игра будет очень интересной. Хотя бы потому, что участников в ней двое. И потому, что в кои-то веки волшебница сама сделала первый ход.
Для простых горожан перед дворцом установили длинные, грубо отесанные скамьи, источавшие запах свежей смолы. Народ рангом повыше располагался на обычных садовых скамейках, собранных, очевидно, в их собственных садиках. Внутрь киратцам без внушительной родословной путь был закрыт, но несколько магов-подмастерьев уже поддерживали магические шары, отображавшие парадный зал. А так называемая местная знать толпилась у входа в здание – дворецкий старательно следил, чтобы все записывали имена и титулы в толстую книгу.
– Даже здесь очередь, – пробормотала Лин, прислоняясь к голубой стене за каким-то необъятным господином. – Я словно домой попала…
Метаморф тихо фыркнул. Несмотря на то, что волшебница ничего не помнила о прошлой жизни, она прекрасно знала свой мир и частенько кормила друзей байками о нем и его обычаях. Иногда ее рассказы походили на чистой воды фантазии, но порой попадали в точку – люди везде люди и ведут себя в схожих ситуациях одинаково.
– Госпожа, позвольте представиться – Крагол, барон Эндирейнский, – неожиданно пробасил рядом чей-то тягучий голос. – А это мой друг, граф Малейн, бывший властитель Тойяны, и его супруга, несравненная Кложена.
Лин оторвалась от складывания байки об очередях и подняла глаза. Толпа знатных персон заметно поредела, зато появились новые персонажи. Краголом оказался тот самый толстяк, за которым она стояла, и, по ее мнению, все это знакомство затевалось с одной целью – уговорить их с Кари пропустить вперед подошедших знакомых барона. Судя по выражению лица графа, в его планы входило скорее убийство, а не расшаркивание с незнакомцами.
– Кариман, – вежливо представился метаморф, хоть его обе знатные персоны проигнорировали, – герцог Лоранский. И моя жена…
Графиня тихо взвизгнула, прервав его речь.
– Что случилось, дорогая? – процедил сквозь зубы граф. – Помни о приличиях.
– Лорана… Римай… остров Римай! Дорогой? О, прошу прощения, герцог, это было несколько неожиданно… Вы меня простите? – Госпожа Кложена взмахнула накладными ресницами и пристально уставилась на Кари, будто ожидая, не начнет ли он есть ее прямо сейчас.
Тот кивнул.
«То ли еще будет!» – подумала Лин, продвигаясь на несколько шагов ближе ко входу. Кажется, теперь новые знакомые и не помышляли о том, чтобы проскочить без очереди.
Впрочем, барон оказался более толстокожим, чем его нервные друзья. Он похвалил погоду («Солнышко, ах!»), негативно отозвался об организаторах коронации («Был бы я на их месте…»), высказал заинтересованность «разобраться» с тем, кто прибыл не в карете, а в собственном доме («…да еще в деревенском!»), и, наконец, решился спросить:
– Если вы не из Тойяны, то почему не идете внутрь? Записываются лишь…
– «Знатные роды подданных Его Величества светлого короля Арголина Первого», – с пренебрежением процитировал граф.
– Чтобы иметь возможность оценить систему изнутри, – туманно пробормотала Лин, пытаясь вспомнить, где она слышала о Лоране и какое отношение к тому городу имеет метаморф.
– А-а-а, – вдумчиво проговорил барон, – так вы из органов… или нет? Неважно! Можете меня арестовать сейчас же, но я все равно скажу: система прогнила! Она не функционирует как надо, она ущемляет права как простолюдинов, так и знати! Вот, посмотрите на моих друзей. – Он ткнул пальцем в поникшего графа и полуобморочную графиню. – Они верой и правдой сорок лет служили империи! Они власть отдали без возражений! И сегодня их дочь выходит замуж, а они толпятся здесь, как какие-то… какие-то… Вы знаете, что у нас свадьба означает конец одной жизни и начало новой? И половину этого дня невеста должна провести с родителями! Они увидят ее уже под покрывалом…
– Тише, Крагол, – первой опомнилась графиня и попробовала одернуть попирателя империи.
Но барон разошелся не на шутку и останавливаться не собирался.
– Вы хоть понимаете, как важно соблюдать обычаи?! Да когда я отдавал дочь замуж… Да я… Это позор! Император и его приспешники забыли о морали, они…
– Крагол, тише, – бесстрастно проговорил Кари, – за вами стоит начальник полиции.