– Тебя могут заметить, – без особого энтузиазма напомнила Лин. – Ты, между прочим, официально находишься в вечной ссылке вместе со мной, Кари и Марком. Увидят тебя – весь мир узнает, что мы не отправились к Тварям, как повелел император, а наслаждаемся жизнью у него под боком. – Она тоскливо посмотрела в открытое окно, за которым, помимо поникших от полуденной жары лопухов и зарослей шиповника, виднелся соседский дом. – И вообще, не мешай готовить обед. У тебя есть своя гостиная, свое зеркало и свой муж, которого брачные клятвы обязывают выслушивать твои жалобы.
– Я не жалуюсь, а хвастаюсь! – Зеленые глаза богини опасно сверкнули. – У меня новое платье! С настоящим кринолином. Музейная редкость!
– Краденое.
– Красивое!
– Чужое.
– Да ты сама чужая!
Зелина разозлилась по-настоящему. Круто повернулась на высоких каблуках, едва не прокрутив в ковре дыры, и выбежала в распахнутую дверь.
– Вон! – крикнула на бросившегося к ней ярко-рыжего петуха, который считал себя хозяином этой усадьбы и ревностно охранял ее территорию. – Шею сверну!
Он без страха клюнул россыпь драгоценных камней, украшавших новоприобретенный наряд, и степенно ушел, уверившись в их несъедобности.
– Скоро эти твари сожрут тебя живьем! – пригрозила богиня, спеша к воротам. – Ненавижу птиц!
Лин пожала плечами и отправилась на кухню. Вернулась к занятию, от которого ее оторвал визит Зелины. Нет, не к размышлениям о чудесах и мире, где люди пресыщены магией, – об этом она давно уже всерьез не задумывалась. Даже свою причастность к волшебству воспринимала как должное. Однажды подруга заявила: «Невосприимчивость – тоже сила. Нет магии – ты не магичка. А эта, как ее… Что добрым людям помогает, чары злые разрушает… Знаешь стишок? Ну да, откуда, ты же чужемирянка… Волшебница!».
Лин отнекивалась-отнекивалась, но кто переспорит богиню? В конце концов пришлось согласиться с таким определением. Помочь – всегда пожалуйста, разрушить – как уж выйдет, но и у настоящих магов бывают проколы. Правда, она предпочитала оставаться обычной крестьянкой.
Вот и сейчас на повестке дня стояли не проблемы мира и магии, а самый банальный обед.
Зелину, конечно же, такие мелочи жизни не заботили. Магия позволяла ей подавать на стол блюда, приготовленными по рецептам лучших поваров человеческих государств. Ворованные, разумеется, – сама она кухарить не умела, да и не особо стремилась научиться. То есть на словах богиня прилагала столько усилий, что, казалось, еще чуть-чуть – и ее сердце не выдержит непомерной нагрузки. На деле же все заканчивалось сожженной яичницей.
Порыв ветра разметал по столу рубленый лук и поднял в воздух облачко муки.
«Я дверь не закрыла», – Лин вытерла руки, поправила свободное летнее платье (наряды этого мира были на удивление удобными) и потянулась к окну, чтобы избавиться от сквозняка.
– Проклятье! – воскликнула, обнаружив, что за забором происходит нечто подозрительное. – Кари! Прогони уток!
– Зачем? – откуда-то сверху донесся низкий голос человека, которого она любила больше жизни.
Вернее, не человека. Кари принадлежал к расе метаморфов, но для их семьи это не имело никакого значения.
– Они жрут бриллианты с краденого платья!
– Это проблема Зелины.
– Это проблема тех, кто будет лечить их от несварения. Угадай с трех раз имена счастливчиков?
Он легко спрыгнул с крыши, бросил на крыльцо молоток и горсть гвоздей.
– Если и на следующий День рождения мне подарят флюгер, я обижусь, – сверкнул широкой улыбкой. – Ты бы намекнула Зелине, что в мире существуют и другие вещи.
– Тише! – Лин прижала палец к губам, едва сдерживая смех. – Она сама их делает по какой-то книге. Согласись, в этом году у нее почти получилось.
– То есть надежда, что где-то после сотого Дня рождения я смогу передаривать ее подарки, пока не умерла? Замечательно.