— Однако, насколько я знаю, у Козлинского вы ни о какой девушке даже не упомянули.
— Правильно, — согласился Шрамов. — Она попросила, чтобы я принес флешку, но ни о чем не рассказывал. По ее словам, Козлинский сам поймет.
— И вы всему поверили?
Может, он и не производил впечатление особого интеллектуала, однако дураком тоже не выглядел.
— Да не очень, — досадливо поморщился Юрий Васильевич. — Но… вот честно признаюсь: думал, здесь что-то сугубо личное… С такими делами проще всего именно к докторам обращаются, нас профессия к тайнам приучает. И потом… — Он тяжело вздохнул. — Вы знаете, какая зарплата у молодого хирурга в районной поликлинике?
Я кивнул, хотя точно знал лишь одно: небольшая.
— Вот именно. А девушка предложила мне пять тысяч рублей. Только за то, что пройдусь пешком минут пятнадцать, вручу конверт и попрощаюсь. — Он снова вздохнул. — А когда я по телевизору услышал, что Козлинский погиб, почему-то кошки по сердцу заскребли. Страшновато стало… Хотя говорилось, будто это несчастный случай… Я поверил. Наверное, очень хотелось верить. Так же, как и словам той девушки.
Глава 20. Варвара
— Значит, будем искать девушку?
От такой перспективы я бы просто удавилась. Ищи то, не знаю что, лет двадцати пяти, симпатичную. Пока отыщем, она уже от старости помрет, а мы еще раньше. Кротов же спросил и не поморщился. Вот уж точно, как юный пионер, всегда готов. Но Гена, к счастью, не юный и уже немного мудрый. А потому Володины намерения пресек на корню:
— Бессмысленное занятие. И зацепиться не за что, и конечная цель невразумительная. Не спрашиваю тебя, Володя, и тебя, Игорь, тоже не спрашиваю, вы люди достаточно осмотрительные. А вот Варвара у нас лихая, а потому ее спрошу. Если бы ты лично затеяла всю эту катавасию, явилась бы к незнакомому мужику с просьбой, чтобы он эту статью Козлинскому отнес?
— Ни в жисть! — заверила я. — Если бы, конечно, умом не тронулась. Может, Шрамов парень и славный, но только где гарантия, что он не сдаст девицу Козлинскому? Пусть даже не сдаст, просто выпытает Козлинский у него. Про врача справочки явно навели, выяснили, что он бедный, безотказный и порядочный. Но ведь всякое могло случиться. И, кстати, о чем этот Шрамов разговаривал с Козлинским, мы не знаем. Хотя Копалкина утверждает, что о чем-то беседовали. А могло быть и по-другому, — принялась я дальше фантазировать. — Шрамова бы предложение девицы насторожило, и он бы взял да в полицию сообщил или еще куда-нибудь. То, что до сих пор молчком сидел, даже когда про автокатастрофу узнал, чистое везение. Для тех, понятно, кто ему флэшку всучил. Вот и получается: если девица на историю со статьей была четко завязана, засветить ее можно было запросто. А люди, которые этот фокус придумали, большие хитрецы, они бы такой поворот обязательно прокумекали. Значит, девица, скорее всего, тоже передаточное звено. Не такое, разумеется, как ничего не ведающий Шрамов, что-нибудь она наверняка знает. Но, подозреваю, немногое, в том числе и содержание флэшки.
— Согласен, — поддержал меня лучший друг. — И еще одно тому доказательство — крайне слабая легенда, которую девушка Шрамову изложила. Там все шито белыми нитками, Юрий Васильевич это почувствовал.
— Вот поэтому, — сказал Гена, — Володя может идти домой отдыхать, а мы будем думать не о девушке, а о заказчике. Кротов хоть весь город перероет, а его не найдет. Заказчика надо вычислить. А если не его, то ключевую фигуру, которая на заказчика выведет.
Мы ворочали мозгами часов пять. Выдули уйму кофе, съели гору бутербродов, вдобавок Гена сломал калькулятор, хотя тот был еще совсем новый.
Что мы уже знали наверняка? Статью Желтухина специально подбросили Козлинскому. Практически пальцем показали, кто причастен к исчезновению журналиста. Но почему выбрали именно его? Здесь одно из двух. Либо считали, что шут гороховый наживку проглотит и не поперхнется. Либо нужно было, чтобы на крючок попался именно Григорий Акимович.
Сегодня, когда мы уже выяснили, что Козлинский торчал около дома Сокольникова в тот достопамятный вечер, предпочтительнее казалась вторая версия. Хотя имелась здесь и своя слабина. Похищения двух работников штаба Шелеста явно между собой связаны. И если бы Григория Акимовича начали трясти по поводу Желтухина, наверняка бы всплыли и события, связанные с вечерним моционом Сокольникова. Рискованно. Хотя могло получиться так, что Козлинский ничего особенного не видел, а его объяснения просто восприняли бы как обычную уловку. Не тем Григорий Акимович был человеком, чтобы ему серьезные люди запросто поверили. Это первый момент. А второй такой.